Удержи любовь слезами. Тигран Казарян

контейнеров, которые были фиксированы деревянными брусьями так, чтобы не двигались вперед-назад при движении и не попортили товар.

      Все сели на металлический пол кузова и прижались друг к другу. Дети на руках у женщин дремали. Было тихо. Очень тихо, особенно после предупреждения Садика, как надо будет себя вести.

      Машина, наконец, тронулась. Все с облегчением вздохнули. Некоторые поспешно начали молиться в полголоса. Машина ближе к границе начала то двигаться, то останавливаться. Это движение рывками продолжалось почти три часа. Садик не спал. Он постоянно нервно поглядывал на часы. В кузове царила полная тишина, не считая тяжелого дыхания и постанывания спящих детей. Было очень темно. Можно было разглядеть только силуэты людей. Различить же, кто есть кто, в начале пути было невозможно, но потом глаза к темноте привыкли. Светить фонариками, зажигалками было нельзя. Единственным источником света могли быть только подсветки электронных часов у мужчин, но их было всего несколько.

      Садику казалось, что только он не спит. Он не знал, как убить время. Не знал, о чем думать. Вспоминать о прошлом не хотелось: там он оставил дорогих ему людей, которых знал с рождения. Семья погибла во время бомбежки, многие из друзей были расстреляны, многие – замучены… Ничего хорошего там, в прошлом, не было. Разве что студенческие времена… Но их уже тоже не вернешь. Оставалось одно: тешить себя воспоминаниями о той девушке, которая тогда на границе так сильно впечатлила его. Садику нравилось вспоминать те буквально минуты, пока он видел ее. А тот слегка седоватый мужчина с ужасным характером: кем он был этой девушке? Отец, возможно, но, может быть, и муж – так тоже бывает. Но очевидным было одно: такой красивой девушки он не встречал еще в своей жизни. Она была какой-то особенной, необычной. Ему очень хотелось снова оказаться рядом с ней. Ему казалось, что без нее жизнь его не обретет прежних красок, не будет интересовать его, как прежде.

      Он осознавал, что между ними лежит бездонная пропасть. Их разделяли культура, нравы, язык, взгляды, отношение к действительности. В общем, много чего. Они были из разных, может быть, даже противоположный миров. Но ему все же хотелось оставить себе хотя бы воспоминания об этой незнакомке, с которой он к тому же никогда больше не увидится.

      Поток его мыслей остановил шум открывающейся металлической двери кузова. От волнения в лицо Садику бросилась кровь, а на лбу выступила испарина. От волнения весь он сжался. Он много раз испытывал подобное состояние в этом изнурительном пути – побеге от смерти, чем и является по сути миграция. Но так и не научился справляться с этим перехватывающим дух состоянием. Слышны были разговоры. Говорили что-то на словенском языке. Но речь была тихой и неразборчивой. Двери вновь закрылись. Садик с облегчением вздохнул. «Возможно, был формальный осмотр, так, для вида, – подумал он. – Осталась граница Словении… Помоги, Всевышний!»

      Машина вновь тронулась с места. Садик знал, что проблема может быть еще впереди. У него появилось тревожное предчувствие. Сердце сильно забилось, он снова начал