Гамбит девятихвостого лиса. Юн Ха Ли

чтобы его отрегулировать?

      – Разумеется, – сказала Черис. Она не была техником, но кое-какие ремонтные работы лучше всего выполнять человеческими руками, а основы она изучила. Как выяснилось, пришлось всего лишь чуточку повозиться с плоскогубцами особой конфигурации. Птицеформа удовлетворенно звякнула, словно колокольчик.

      – Теперь мне надо вернуться к своим обязанностям, – сказала Черис. – Побеседуем позже?

      Птицеформа выразила согласие и удалилась, оставив цветы.

      Черис не знала ее имени. Сервиторы были предназначены для удобства людей, но она не сомневалась, что у них имелись собственные имена. Она нарочно не спрашивала об этом.

      Она быстро помылась, а униформа в это время очистилась сама. Последние морщины на ткани разгладились, когда Черис взяла ее.

      – Средняя официальная, – велела она ткани, и это не очень отличалось от боевой, за исключением манжет и яркости золотой отделки.

      У Черис оставалось четырнадцать минут до того, как ей следовало появиться в кают-компании и разделить с ротой общинную чашу, празднуя их возвращение живыми. Незапланированное время было куда более ценным сокровищем, чем возможность искупаться. Черис в одиночестве опустилась на стул и положила руки на стол, наслаждаясь холодным и твердым стеклянным деревом. Взглянув вниз, она могла бы увидеть свое темноглазое отражение, пересеченное завитками и вихрями, похожими на странствующие галактики.

      Ее сосредоточенность нарушила тепловая пульсация в руке. Ей велели явиться к защищенному терминалу для получения приказов. Формальная завершающая фраза указывала, что Черис имеет дело с кем-то из высокого начальства. В бою использовали сокращенные завершения. Она не могла и представить себе связанный с ее ротой вопрос, который мог оказаться срочным сейчас, когда сопротивление Угрей сломлено.

      У Черис возникло предчувствие, что она не разделит эту трапезу со своими солдатами, но с этим ничего нельзя было поделать. Приказы превыше всего.

      Терминал стоял в дальнем углу выделенной ей каюты. Он выглядел как утопленная в стене металлическая плита, матово-черная. На полу перед терминалом была выгравирована эмблема гекзархата: колесо с шестью спицами. Каждую спицу венчала эмблема фракции, каждой высокой фракции соответствовала низшая: девятихвостый лис Шуос с колышущимися хвостами, на каждом из которых был глаз без век, и полыхающий пепельный ястреб Кел; ножевая роза Андан и электрический скат Видона; волк-предсказатель Рахал и пустомот Нирай, усеянный звездами.

      Она велела униформе принять полный официальный облик. Пепельный ястреб сделался ярче и изогнул шею – «чистит перышки», шутили Кел; изысканные бирюзовые и фиолетовые переливы придали ткани глубину. Манжеты и воротник удлинились и приобрели парчовую текстуру. Перчатки остались такими же, простыми и практичными. Кел носили более замысловатые перчатки только на похоронах.

      – Капитан Кел Черис по вашему приказанию прибыла, – сказала она.

      На