Записки человека долга (сборник). Александр Бушков

ночь было чистое, звездное, сверкали огни города, над ними метались алые росчерки метеоритов, а над метеоритами…

      Над метеоритами, над городом стояла радуга, пронзительно чистое семицветье. Одним концом она упиралась в искристо поблескивающее море, второй терялся в мельтешении городских огней. Самая настоящая радуга, на полнеба. Самая красивая и яркая из всех, какие я видел в своей жизни.

      Над радугой висела луна, огромная, круглая, пухлая, в темных пятнах безводных морей. Зеленая луна. Цвета весенней травы, молодой листвы, драгоценного камня изумруда и девичьих глаз. Луна, которой не положено быть такого цвета. Луна может быть белой, желтой, иногда красной, но никогда – зеленой.

      Что могло уверить меня в том, что я не сплю и не сошел с ума?

      Успокоила трезвая и спокойная мысль – они начинали точно так же, Некер и Лонер. Они тоже в свое время столкнулись с чем-то необычным, не лезущим ни в какие рамки, лежащим на грани ирреальности (хотя кто ее определит, эту грань?). Они тоже должны были ощутить растерянность и боязнь за свой рассудок. Может быть, они чересчур испугались за свой рассудок и оттого утратили его? Так что мне следует ничему не удивляться. Помнить, что я нахожусь в Стране чудес, и вести себя соответственно. Повстречается гном или призрак – не креститься, не бежать к психиатру, а достать магнитофон и снять допрос.

      – Испугался? – спросила Алиса с интересом.

      Я вразвалочку подошел к ней, взял за плечи и заглянул в глаза. Она преспокойно улыбалась.

      – Ну? – спросил я.

      – Вообще-то мне мама не разрешает целоваться с незнакомыми мужчинами…

      – Приятно видеть, что еще встречаются девушки, свято следующие родительским заветам, – сказал я. – Это меня умиляет, я сентиментален… Не передергивай, речь не о поцелуях. Ты меня специально сюда притащила? Попугать?

      – Вовсе я тебя не пугала. Развлекала, как могла. Журналисты обязаны любить необычное, не правда ли? Ты доволен?

      – Еще как.

      – Прекрасно, – сказала она. – Поздно уже. Поехали?

      Я посмотрел на радугу и зеленую луну, фантастическим орденом на диковинной ленте сиявшие в исцарапанном метеорами небе. Надо будет спросить о них Зипперлейна. В отчете Лонера ни о чем подобном нет ни слова. Впрочем, язык не поворачивается именовать отчетом этот коктейль из первобытных страхов и мазохистских заверений в собственном бессилии. Отчета Некера у нас нет, и вряд ли мы его когда-нибудь получим. У нас есть только я, а у меня пока что ничего нет…

      Мы мчались по ночному городу.

      – Отвезти тебя домой? – прокричала Алиса.

      – Поезжай к себе, – ответил я. – Я тебя провожу как бы. В лучших традициях.

      Не стоило, разумеется, уточнять, что мне нужно было узнать ее адрес. Вскоре мотороллер остановился у одноэтажного дома, стоявшего в маленьком саду.

      – Ну, прощаемся? – сказала Алиса. – Если захочешь новых чудес, рада буду послужить мировой журналистике.

      – Послушай, а как