Тульский – Токарев. Часть 1. Андрей Константинов

рявкнул, сорвавшись, Василий Павлович. – Орать ты будешь на нового мужа!

      Он бросил трубку на рычаги и закурил, отворачиваясь к окну.

      – Мама? – спросил Артем, чтобы чем-то заполнить неловкую паузу. Отец кивнул, избегая смотреть сыну в глаза:

      – Извини.

      – Да ты что, папа, – пожал плечами Артем. – Я же все понимаю… Она… Мама просто из-за моей учебы переживает сильно, боится, что я «серым валенком» буду…

      – Как я? – хмыкнул Токарев-старший, по-прежнему глядя в окно.

      – Нет, пап… – окончательно смутился сын, – просто мама…

      – Да ладно, – вздохнул Василий Павлович. – Все понятно, сын… У всех своя правда…

      Он посопел, пошмыгал носом, размышляя напряженно о том, как разруливать возникшую проблему с завучем. Открыв ящик стола, быстро вытащил оттуда старый теннисный мячик и без предупреждения швырнул в сына. Артем ловко нагнулся, и мячик ударил в стену напротив, на которой висел плакат, изображавший бравого милицейского старшину. Мячик попал прямо в середину плакатного лозунга: «Твоя культура – твой Авторитет». Видно было, что в плакат уже неоднократно попадали предметами разной формы и веса.

      – Птица! – заорал Токарев-старший. – Птица, твою мать!

      Из кабинета за стенкой выскочил оперативник Птицын, отворил без стука дверь к Токареву и просунул внутрь лохматую голову:

      – Че орешь, как потерпевший? Здорово, Темыч!

      Василий Павлович выскочил из-за стола и вышел с Птицыным в коридор. Вкратце объяснив оперу ситуацию, Токарев поставил задачу:

      – Короче! Нужно допросить учительницу и завуча – обязательно – как косвенных свидетелей. Возьми поручение от следователя и дуй в школу.

      – Говно вопрос, – кивнул Птицын и пошел по коридору.

      – Пурги нагони! – крикнул ему вслед Василий Павлович и, повеселев, вернулся в свой кабинет. Некоторое время он молча смотрел на сына, а потом сказал – жестко и безо всяких сентиментальных ноток:

      – Ты – молодец. Ты все сделал, как надо. В школе мы все проблемы утрясем. Но! Самое главное – чтобы ты не стал героем. Понимаешь? В школе начнутся охи-крики, но ты должен помнить и понимать главное: то, что ты сделал, – не подвиг. Ты просто все сделал нормально. И не более того.

      – Пап, да я и не…

      – Все, закрыли тему, – махнул рукой отец. – Пойдем лучше «крестника» твоего посмотрим…

      …Тельняшку мурыжили через три двери от токаревского кабинета. Когда отец с сыном вошли, там стало достаточно тесно. Тельняшка с делано равнодушным видом разглядывал потолок, руки у него по-прежнему были в наручниках, ботинки стояли рядом на полу.

      – …Имя у него такое, – сказал налетчик, видимо продолжая начатую до прихода Токаревых фразу, – заумное…

      – Не Марчелла Зосипатоорыч? – задушевно спросил оперуполномоченный Ткачевский, усаживаясь на стол за Тельняшкой и складывая руки на груди.

      – Точно! –