Пасть: Пасть. Логово. Стая (сборник). Виктор Точинов

И Колыванов успел полюбить это место.

      …Они разгрузили сумки с вещами, Колыванов загнал машину в гараж.

      Саша, с прошлой осени на даче не бывавший, побежал к пруду – проверить, как перезимовали его ненаглядные карасики. А Колыванов, не появлявшийся в Александровской три недели, отпер дверь и заглянул внутрь с легкой тревогой: все ли в порядке?

      На вид всё так и было – в порядке.

3

      – Виктор Эльдарович!? Ну в чем я виновата? В том, что это обнаружила? По счету ведь все сходилось и могло сходиться долго… – глаза Аллочки быстро наполнялись слезами.

      В голубом костюме биологической защиты, с коробкой дыхательного аппарата на боку она немного напоминала инопланетянку из малобюджетного фантастического сериала – весьма симпатичную, надо сказать, инопланетянку.

      Как и все лаборантки, Алла была влюблена в Виктора Эльдаровича. Высокий, стройный, с интеллигентным и мужественным лицом, он в сорок семь лет (в которых признавался) или в пятьдесят три (столько стояло в паспорте) действовал своей роскошной шевелюрой с легкой проседью на девушек Лаборатории без осечек.

      Но сейчас Аллочка смотрела на него с удивлением, переходящим в страх – Виктор Эльдарович казался не похож сам на себя. Лицо исказилось так, будто от единственной пропавшей ампулы зависели все его планы на жизнь и карьеру.

      Аллочка ничего не понимала, но безумный взгляд Виктора Эльдаровича подействовал на нее заражающе – поднималась паника, объяснения превратились в бессвязный лепет.

      Он, похоже, не слышал ее оправданий; резко встал и направился к выходу:

      – Посиди здесь. Никуда не выходи.

      Услышав, как ключ дважды повернулся в замке (запер!?), Аллочка вскочила и тут же бессильно опустилась обратно; не пытаясь сдерживаться, заплакала – окрашенные тушью слезы зазмеились по сразу ставшему некрасивым лицу…

      Глава вторая

1

      В доме ничего не изменилось, в доме все оставалось по-старому, – а значит, Колыванову было здесь хорошо. Он отключил сигнализацию, занес вещи; прошел к небольшому электрощитку, висящему над дверью кухни – нажал белую клавишу – что-то зажужжало, защелкали реле.

      Колыванов вышел на улицу, прислушался – насос в скважине трудолюбиво гудел, через час водонапорный бак под крышей наполнится – но водой можно пользоваться уже минут через десять… Эту систему Колыванов поставил в ожидании, пока до Редкого Кузьмина дотянут обещанный водопровод, – а теперь сомневался, так ли уж ему нужна пахнущая хлоркой городская вода.

      По какому-то геологическому капризу природы скважины у соседских домов бурили метров по пятнадцать глубиной, не больше, – а у Колыванова вода пошла лишь на сорок втором метре. Он ругался, бурильщики (бравшие деньги с каждого пройденного метра) виновато разводили руками, но результат окупил затраченные нервы, деньги и усилия – вода оказалась необычайно вкусная и чистая, с приятным привкусом минералки.

      Знающие люди говорили, что скважина