Воздухоплаватель. На заре авиации. Юрий Корчевский

не хочется. Спи вволю, ешь от пуза чего хочешь, любуйся красотами. Странно устроен человек.

      Только от Киева отъехал поездом Киев – Варшава, а все мысли уже о службе. Механики и мотористы обещали за время отпуска Андрея провести на аэроплане регламентные работы.

      Поезд прибыл в полдень, Андрей с небольшим чемоданом прогулялся к казарме авиароты, пообедал в офицерской столовой, потом доложился подполковнику о прибытии.

      – Видно, отдохнул, загорел, – похвалил подполковник. – С завтрашнего дня приступайте к полетам, поручик.

      – Есть приступать!

      За время его отпуска авиарота пополнилась двумя пилотами и несколькими нижними чинами с квалификацией моториста или механика. Обучение в авиа-школах не успевало за потребностями армии, это становилось понятно всем, от командиров авиарот до Генштаба.

      В гатчинской авиашколе пробовали установить на аэропланы пулеметы. Стреляли с дистанции полтора километра по деревянному щиту 9×7 метров. Испытания стрельбой признали удовлетворительными, но дальше экспериментов пока не пошло. Командование считало главной задачей авиации разведку, корректировку артиллерийского огня и бомбардировку. Для бомбардировки были нужны аэропланы с более мощными моторами и высокой грузоподъемностью. Таковых в русской авиации не было до появления четырехмоторного самолета И. Сикорского «Илья Муромец». Но к средине 1914 года, до начала войны, их было изготовлено всего четыре, а произведено за время войны 85 штук.

      А в аэрофотосъемке русские авиаторы не отставали от европейских ни качеством фотокамер, ни качеством самой съемки. С корректировкой артогня было хуже. Летнаб вел наблюдение, следил за разрывами снарядов на территории противника. Описывал полукруг, за время эволюции летнаб писал записку, вкладывал ее в металлический футляр с привязанным полотном яркой раскраски для заметности – красным, зеленым. Такой вымпел сбрасывали на стреляющую батарею, записка корректировщика передавалась командиру батареи. А немцы в вопросе корректировки опередили всех. Они сначала испытали, а после стали устанавливать на самолетах радиостанции. Самолеты тех времен были двухместные, летчик пилотировал, летнаб наблюдал и передавал по рации поправки или новые координаты. Французы в этом отстали, а у советской авиации рации на самолетах в массовом количестве появились во время Второй мировой войны.

      Тут еще и военная доктрина Русской армии устарела. Генералитет России делал ставку на кавалерию как на мобильный род войск. А 75 % потерь воюющих сторон нанесла артиллерия, причем тяжелые орудия. К началу войны таких пушек в Российской армии было 240, а в Германии 3260. Немецкая промышленность, готовясь к войне, выпускала 250 тысяч снарядов в сутки.

      Предполагая, что вероятные противники тоже применят кавалерию, генералитет дал задание, и для борьбы с кавалерией с самолетов были придуманы и массово выпускались металлические стрелы, с хвостовиком для стабилизации, весом около двухсот граммов. Они выбрасывались летнабом