Отвергнутый наследник. Эрин Уатт

желания шпионить за Вэл Каррингтон. И вообще следить за тем, чтобы Элла была счастлива, – это твоя обязанность. Не моя.

      Я вешаю трубку, пока он не успел ничего сказать. Из нас двоих Рид всегда был главным, но сейчас дома его нет. Он уехал в колледж, играет в защите в одной из лучших университетских программ по американскому футболу в стране. У него есть девушка, которая его обожает, и возможность начать все сначала.

      Что же до меня, то я прикован к Бэйвью в буквальном смысле. Папа предупредил аэродром, что мне не позволено летать. Говорит, я должен доказать, что могу быть трезвым и ответственным. Но это мой последний год в школе – какой смысл быть трезвым и ответственным? К тому же я не собираюсь летать пьяным. Не такой же я дурак, но отец мне не верит.

      И хотя я могу позволить себе купить маленькую обтекаемую «сессну», у меня не хватит денег, чтобы подкупить авиадиспетчеров. Хреново, как ни крути, и из-за этого у меня вечно плохое настроение.

      Мне приходится делать одно и то же, в том числе спускаться вниз, чтобы поужинать со всей семьей. Эта традиция умерла вместе с мамой, но возродилась, когда папа привез к нам Эллу. Ну а после того, как биологического отца Эллы, Стива О’Халлорана, арестовали по обвинению в убийстве, от этих семейных ужинов стало вообще никак не отделаться. Нам нельзя пропускать их, даже если кто-то явно не в духе и не жаждет проводить время в кругу семьи.

      Как, например, сегодня вечером. Близнецы, Себастиан и Сойер, выглядят уставшими – наверное, из-за жесткой тренировки по лакроссу. У Эллы вид задумчивый, у папы – изможденный.

      – В твоем огромном шкафу что, не нашлось футболки? – вежливо спрашивает меня отец.

      С тех пор как в нашу семью вошла Элла, Каллум Ройал в совершенстве овладел взглядом осуждающего папочки. Раньше ему было плевать на то, что мы делали, как одевались, но теперь он нам спуску не дает.

      Я смотрю на свою голую грудь, потом пожимаю плечами.

      – Хочешь, чтобы я поднялся наверх и поискал?

      Он качает головой.

      – Нет уж, ты и так заставил себя ждать. Садись, Истон.

      Я сажусь. Мы едим в патио, которое выходит на огромный, в форме почки бассейн. Вечер выдался теплым, дует приятный ветерок. Но за столом, где сидим мы впятером, как-то пусто. Просто непривычно, когда нет ни Гида, ни Рида.

      – Что-то ты бледный, – шутит Сойер.

      Он младший из близнецов, но их вожак. Себ как-то сказал, что так Сойер компенсирует то, что родился последним. Себ тихий, но с отличным чувством юмора.

      Он усмехается.

      – Это все его грудные мышцы. Он пропустил день в тренажерке и поэтому такой бледный и хилый.

      – Маленькие засранцы, сейчас я покажу вам, кто здесь слабый. – Ухмыляясь, я приподнимаюсь со стула и машу кулаком этим двум шутникам. – Да у меня какахи больше, чем вы.

      – Ага, ну, нас тут двое и…

      – Так, все, хватит, – спешит вмешаться отец, пока Сойер не просветил нас о работе кишечника близнецов. – Еда остывает.

      Упоминания о еде хватает, чтобы отвлечь нас. Наша экономка, Сандра, приготовила жареный картофель, запеченную