Вне сезона (сборник). Василий Аксёнов

И вы, синьор, присаживайтесь.

      – Знакомьтесь, друзья, – сказал Барков, – это итальянский режиссер Рафаэль Баллоне. Мы с ним года два назад в Мар-дель-Плата мартини пили, а год назад на самолетном стыке в Дакаре по бокалу пива хлопнули. Большой мой друг, прогрессивный художник.

      – Очень приятно. Рафик, – сказал тот и уставился на Ирину, а Ирина, как и полагается звезде, посмотрела на него, потом на кончик своего носа, а потом в сторону – проделала простейшую комбинацию глазами.

      Очень это мне не понравилось.

      Игорек пригласил Ирину на танец, и, пока они танцевали, Рафик, водрузив на нос очки, рассматривал ее.

      – О, какая замечательная девица, – обратился он ко мне, – я хочу на ней жениться. Она будет мой жених. То есть нет. Женский жених, как это по-русски? Да, невеста, спасибо. Она будет моя невеста, а я жених. Вы обратили внимание на пропорции ее тела? Нет? Это интересно – абсолютно идеальный масштаб длины ног и рук и тела и также точная обрисовка корпуса. Только есть недостаток – немножко вот здесь, как это? Чиколотка, немножко чиколотка широковата.

      – Вы подумайте насчет щиколотки, – язвительно сказал я ему, – все-таки жизнь ведь жить.

      Сердце у меня заколотилось. Неужели она выйдет за него, за этого человека из мира капитализма?

      Подошли Ирина и Барков. Рафик снял очки.

      – Ирина, – сказал он торжественно, – я видел вас на всех экранах мира в черно-белом варианте и вот сейчас наблюдаю вас в объеме и цвете. Предлагаю вам стать моей женой. Я прогрессивный художник, но я владею четырьмя кинофирмами и пятью виллами в разных курортных районах мира.

      За столом воцарилось молчание, все поняли, что это серьезно. Ирина молчала-молчала, а потом щелкнула пальцами и подмигнула мне:

      – Миша, можно мне выйти за него замуж? От вашего слова зависит все.

      – Нет, нельзя, – коротко сказал я как отрезал. Ирина весело зааплодировала.

      – Этот тип! – вскричал Рафик. – Что вы нашли в этом типе? – Ирина положила вилку и выпрямилась. Глаза ее гневно сверкнули.

      – Что я в нем нашла? – медленно проговорила она. – Этот человек ни разу не затронул мою честь!

      Барков захохотал:

      – Ловко она тебе вмазала, Рафка!

      – Ну ладно, ладно, – проворчал Баллоне, – давайте не будем. Давайте закажем горячее.

      Когда принесли горячее, Игорек напомнил мне о завтрашних делах, о том, что надо на мебельную фабрику поехать за материалом для стройки на натуре.

      – Когда это кончится? Что я вам, завхоз или администратор? – спросил я, а сам уже соображал, кто у меня на мебельной фабрике родственник или знакомый. – Когда же я начну репетировать Конюшку и что это за роль?

      – Да, что это за роль, Барков? – спросила и Ирина.

      – Такая роль, – замялся Барков, – генеральская роль.

      – Не маленького человека?

      – Нет, наоборот.

      – Я уверена, что Миша сыграет любую роль, – сказала Ирина. – У него есть талант и, главное, большое сердце. Не то что у некоторых, – добавила