Один из рода. Сергей Давыдов

но запнулась посреди слова. Рассечённая хлыстом кровоточащая кожа на глазах восстанавливалась, принимая первозданный вид и выдавая мою личность как одного из Суритьонов.

      Однако служанка тут же оправилась.

      – Вон отсюда! – повторила она. И вот это уже всё меняет… Пока она не знала, кто перед ней, были разные варианты. Однако сейчас она пытается приказывать мне, уже зная, с кем имеет дело, причём при свидетелях. Это осознанная попытка «поставить на место» и унизить…

      В другой ситуации я бы, возможно, даже стерпел это – разумеется, чтобы сообщить матерям и уже затем принять решение, как ответить на оскорбление: в конце концов глава личных слуг Рагни представляет их, а Суритьон – очень слабый род. Если бы не было свидетелей. Но сейчас, учитывая то, что они были, я просто не могу поступить иначе – это удар по чести. Служанка определённо рассчитывала на статус рода Рагни, но учитывая отношения с Алисой…

      Я снял маску и вытер лицо рукавом, одновременно активируя сигнальный амулет, вызывающий слуг. Перевёл взгляд на Алису, в какой-то момент оказавшуюся укрытой просторной белой накидкой; видимо, служанки расстарались.

      – Приношу извинения за вторжение, леди, но ваша служанка только что оскорбила меня словом и действием, и я требую её справедливого наказания.

      – Вашей вины нет, принц, это моя неосторожность, – склонила голову девушка. – Вы в своём праве. Её жизнь за вашу кровь, прошу лишь не держать зла на род Рагни.

      На лице служанки возникло недоумение; она перевела взгляд на свою госпожу… или, судя по всему, «госпожу». Я безошибочно чую запах интриги с подставой… Но действие произведено, а слова сказаны.

      Оскорбление словом. Зависит от разницы в положении и тяжести оскорбления: от штрафа до каторги.

      Оскорбление действием. Зависит от тех же факторов, возможна полная конфискация имущества или пожизненная каторга. С кровопусканием – отягощающее обстоятельство.

      Она – служанка, я – принц Великого рода. Двойное, даже тройное оскорбление. При свидетелях.

      И не стоит забывать то, что Алиса не пытается её защитить – хотя могла бы.

      – Жизнь за кровь, – согласился я.

      Ещё один бесящий штамп: служанка отвешивает оплеух или даже откровенно избивает аристократа. Если бы в реальном средневековье нашлась такая сумасшедшая, её бы казнили, даже если бы пострадавший этого и не хотел, был бы вынужден.

      Принц… и милосердие госпожи

      Вынесенный служанке и немедленно лично приведённый в исполнение через испепеление приговор, к слову, ни на йоту не повлиял на настроение Алисы; она очень искренне радовалась возможности поучаствовать в фестивале и вести себя свободно. Я старался поддерживать её настроение, демонстрируя город и предоставляемые им развлечения, – этого требовали и вежливость, и практичность, а сам размышлял.

      Итак, оппозиция рода Рагни начала действовать. Попытка «поставить на место» провалилась, и наследница прояснила свою позицию. Теперь они или сдадутся, или начнут действовать решительно.

      Как