Крах и восход. Ли Бардуго

театрально вздохнула.

      – Это надругательство над устоями моей веры, и позже ты мне это компенсируешь.

      – Как?

      Она склонила голову набок.

      – Думаю, тебе стоит позволить мне сделать тебя рыжей.

      Я закатила глаза.

      – Не в этой жизни, Женя.

      Пока она медленно меняла мое лицо, я крутила жестянку в руках. Попыталась приладить крышку на место, но тут какая-то ее часть высвободилась из-под мази. Я подняла ее кончиками пальцев – тонкий кусочек вощеной бумаги. Женя заметила его одновременно со мной.

      На обороте неразборчивыми каракулями Давида было написано только одно слово: «сегодня».

      Женя выхватила бумажку у меня из рук.

      – О, ради всех святых. Алина…

      Тогда-то мы и услышали топот тяжелых ботинок и какую-то возню снаружи. Котел упал на землю с громким лязгом, и одна из поварих взвизгнула, когда комната наполнилась святыми стражами с ружьями наготове и глазами, которые будто горели праведным огнем.

      Апрат влетел вслед за ними в вихре коричневой робы.

      – Очистить помещение! – рявкнул он.

      Мы с Женей вскочили на ноги, а стражи начали грубо выпихивать поварих из кухни, пока те недоуменно возражали и испуганно вскрикивали.

      – Что происходит? – требовательно спросила я.

      – Алина Старкова, – сказал Апрат, – ты в опасности.

      Мое сердце выпрыгивало из груди, но голос оставался спокойным.

      – И что же представляет для меня опасность? – поинтересовалась я, поглядывая на котелки, кипящие в очагах. – Обед?

      – Заговор! – провозгласил он, указывая на Женю. – Те, кто называют себя твоими друзьями, хотят тебя уничтожить!

      Еще больше бородатых приспешников Апрата протопали через дверь позади него. Когда они выстроились в два ряда, я увидела испуганного Давида с круглыми глазами.

      Женя ахнула, и я опустила руку ей на плечо, чтобы не дать ей кинуться вперед.

      Следующими вошли Надя с Зоей, их руки были связаны, чтобы не могли призвать силу. Из уголка губ Нади стекала струйка крови, ее кожа побелела под веснушками. С ними был и Мал, его лицо сильно разбито. Он держался за бок и сутулился от боли, словно ему сломали ребро. Но хуже всего на меня подействовал вид стражей, охраняющих его по сторонам – Толя и Тамара. Девушке вернули ее топоры. Вообще-то, близнецы были вооружены не хуже, чем святые стражи. Они избегали встречаться со мной взглядами.

      – Заприте двери, – приказал Апрат. – Мы разберемся с этой прискорбной ситуацией без свидетелей.

      Глава 2

      Массивные двери котельной захлопнулись, и я услышала, как повернулся ключ в замке. Попыталась не обращать внимания на то, как мой желудок скрутило до тошноты, и вникнуть в представшую картину. Надя и Зоя – две шквальные, – Мал и Давид, безобидный фабрикатор. «Сегодня», – говорилось в записке. Что это значило?

      – Я спрашиваю еще раз, священник. Что происходит? Почему мои друзья под стражей? Почему они избиты?

      – Эти люди тебе не друзья. Мы раскрыли их замысел – они планировали обрушить