Судьба гусара. Андрей Посняков

так что Денис старался не загонять лошадей. Первую ночь заночевали на постоялом дворе, а вторую пришлось провести в поле, близ неширокой речки в просторном, устроенном, видимо, рыбаками, шалаше.

      Пока Андрюшка занимался лошадьми и костром, Денис Васильевич вспомнил золотое детство и вырубил из краснотала удочку. Леска с крючком нашлись у слуги в котомке, а поплавок бравый гусар соорудил из пуговицы. Не из своей, конечно, форменной – из Андрюшкиной.

      Похлебав ушицы, путешественники легли спать и поднялись очень рано – еще только начинало светать. Очень уж не хотелось ночевать где ни попадя, а чтоб к вечеру быть дома, следовало поспешить. Вот и поспешали. Лошадок, правда, не гнали – где-то ехали шагом, где-то мелкой рысью, даже не пускались в аллюр, не говоря уже о галопе.

      На протяжении всего пути Денис, вернее сказать – Дэн, думал о спиритах. Ну неужели же ни один такой не подвернется? Неужели придется здесь – навсегда? А как же академия, друзья? Отец, наконец? Хоть у того и семья, но все же… Да и вообще, как это можно – здесь! Ни Интернета, ни мобильной связи – вообще никакой связи, кроме почтовой, ни дискотек, ни… ни музыки современной, ни…

      Однако же вовсе не скучно, надо признать! Совсем-совсем не скучно. Пожалуй, даже и повеселей, чем там… дома… Да уж точно веселей, тут и сравнивать нечего! Одна жженка чего стоит, а еще казарма с друзьями, балы… Или вот пани Катаржина. Весело, чего уж! Однако что же так пакостно на душе? Может, потому что Леночка – чья-то невеста? Так нет здесь Леночки… есть Катаржина… которая тоже чужая невеста. Однако куда ни кинь – всюду клин!

      Подъезжая к Звенигородке, путники попали под сильный дождь и, свернув с дороги, поспешили укрыться в лесу, среди желтых лип и могучих грабов. На самой опушке рос огромный платан, под ним и спрятались, ожидая, когда кончится ливень.

      Впрочем, особенно не скучали. Лошадки смиренно пощипывали траву, Денис, покусывая усы, сочинял что-то про осень, Андрюшке же вздумалось пошататься недалеко по лесу – поискать грибов. Несколько белых он давно уже заприметил, к ним и пошел, срезал в шапку, затем повернул к небольшому овражку: уж там-то подосиновиков, маслят, да тех же белых должно быть немерено!

      Так оно и оказалось, только вот собрать грибы Андрюшке не удалось… да и те, что были, из шапки выронил. Слуга вдруг увидел такое, от чего волосы на голове встали дыбом, а из горла вырвалось сдавленное:

      – Ба-арин!

      Услышав крик слуги, Давыдов вздрогнул и, выхватив саблю, рванулся на зов, готовый к любым неожиданностям: к схватке с лихими людьми или даже с французскими шпионами! Ко всему готов был лихой гусар… но только не к этому… Сам чуть не закричал, едва только глянул… еще бы!

      На краю оврага в мокрой траве лежал труп мальчика лет пяти. Тело было абсолютно голым и каким-то неестественно бледным, словно бы кто-то жуткий высосал из бедолаги всю кровь!

      – Нетопырь! – округлив глаза, перекрестился Андрюшка. – Нетопырь это, больше некому! Ох, Богородица Пресвятая Дева, спаси и сохрани!

      – Нетопырь, говоришь? – Денис Васильевич неторопливо