Новая Зона. Принцип добровольности. Светлана Кузнецова

и вообще никакой.

      Тополев что-то спросил у Коробова, но тихо, не разобрать.

      – Абсолютно обычное, здоровое пространство с известными всем и каждому законами физики – дыра в аномалии, – заметил тот и добавил: – Ну и ну.

      – И бунтующее душевное равновесие – то ли под влиянием этого факта, то ли само по себе, – прошептал Денис.

      – Вы что-то сказали, сталкер?

      – Ничего. Я так и не получил ответа на свой вопрос! – поторопил он.

      – Да есть там небо, – за всех ответил вольный. – Не истери.

      «Тебя бы сюда…» – подумал Денис, но промолчал.

      – Подтверждаю, – вздохнул Тополев.

      – Ага, – кивнул Верин.

      – Отлично, – сказал Денис, хотя ничего хорошего в том не видел. – Значит, я все же пока умом не тронулся.

      – Эм… – Коробов снова сверился с прибором. – Юноша, возвратились бы вы к нам от греха подальше, а?..

      На кого-кого, а на юношу Денис, к своему немалому облегчению и гордости, больше не походил: все же двадцать шесть скоро. Ростом не вышел и телосложение богатырским не назовешь, так ничего не поделаешь: лучше питаться следовало, а не в Зоне рыскать, а потом на сухпайках в клане сидеть. Оправдывало Дениса лишь то, что в Москве он жил скорее всего не по собственной воле, просто потерялся во время эвакуации, а затем тронулся умом, как и остальные «дети Зоны». После пакта Денис все же наступил на горло гордости и попытался выяснить, что именно помнят сами эмионики и можно ли восстановить потерянную память хотя бы частично. Оказалось, у всех провалы, и даже снов о том времени нет: словно прошлое – запись на старинной магнитофонной пленке, и ее даже не стерли, а вырезали ножницами.

      – Пожалуй, вы правы.

      Сказать просто, а вот подняться оказалось невообразимо тяжело, и в результате Денис снова шмякнулся на асфальт. Верин дернулся было в его сторону. Тополев сцапал его за шиворот и даже встряхнул для острастки.

      – Умница, – похвалил того Денис. – Там и стойте, я… сейчас присоединюсь к вам, и пойдем дальше.

      – Ноги отказали?

      – Я чувствую их, но подняться не выходит, – ответил Денис. – Впрочем, слабость отступает, возможно, полчасика поваляюсь, и…

      – Потом к Зоне привыкать придется, – закончил за него Коробов.

      – Не исключаю. Веревка у кого осталась?

      Верин кивнул, поняв его мысль верно, и полез в рюкзак.

      – Мне обвязаться и к тебе?

      Денис красноречиво постучал себя по виску и велел:

      – Конец кинь.

      – Не долетит.

      – К гайке привяжи – долетит как миленький, – посоветовал Тополев. Помнится, когда еще в самый первый раз шли в Зону, именно он сильно возмущался по поводу «всякого ненужного металлолома» и «лишней тяжести». Гайки в Зоне вещь незаменимая, если нужно дорогу проверить, да и для всяких неожиданных нужд, как и веревка, трос или что-нибудь в этом роде. Особенно ценны гайки больших диаметров и увесистые, от КамАЗов, правда, тащить подобные действительно тяжеловато.

      – Лови!

      Денис