#люблютебя. Джилли Ганьон

для одиннадцатиклассников – такое уж священное место, но я не думала, что с кем-то тут столкнусь.

      – Да, в порядке, – соврала я и моргнула: солнце, отражаясь от машин, давало гораздо больше света, чем полумрак, в который я пялилась, уткнувшись лбом в колени.

      Девушка передо мной была не очень высокая, может, головы на полторы выше меня. Короткие темные блестящие локоны выглядели как упрек моим кудряшкам – все-таки не должны вьющиеся волосы быть наглядной иллюстрацией теории хаоса.

      Я не особо много знала об Эмме Стасхаузен, конечно. Ну, знала, что она одна из «Кокеток». Это что-то вроде нашей команды чирлидерш. И если ты пока еще не на вершине социальной лестницы, то, попав к «Кокеткам», автоматически становишься элитой. Что, кстати, только усугубляет вину Джесси: зачем ей кому-то что-то доказывать, она и так одна из лучших? И я была в курсе, разумеется, что Эмма встречалась с Кайлом.

      – Это ведь ты, да? – Она присела на корточки. Ее лицо теперь оказалось на одном уровне с моим. – Ты та девушка, которая сфоткала Кайла.

      Я вздохнула, не сводя глаз с асфальта под ногами.

      – Прости, – выдавила я. – Я правда не хотела ничего такого.

      Эмма на секунду прищурилась, склонив голову, будто решала, не вру ли я.

      – Знаю, – наконец сказала она. Потом покачнулась на пятках. – Ты же не знала, что случится.

      В груди впервые за весь день слегка отпустило. Я глубоко втянула воздух и крепко зажмурилась. В уголках глаз скапливались слезы. Эмма ласково потрепала меня по макушке. Так гладят ребенка или собаку… но все равно мне было приятно.

      – Все будет хорошо.

      Голос девушки прозвучал спокойно, словно она долго тренировалась так говорить. Мне стало лучше и почему-то печальнее.

      – Мне ужасно неловко. Прости. – Дыши глубже, Рейчел. Сосредоточься на этом.

      Когда я поняла, что могу говорить и не бояться, что от первого же слова разлечусь на куски, я спросила:

      – А что ты вообще тут делаешь?

      – Грешу. – Эмма состроила озорную гримаску, поднесла к губам два тонких пальца с зажатой в них сигаретой, а затем выдохнула дым. – Обычно я этим не балуюсь, но сегодня был тяжелый день.

      – А-а-а… Да.

      Девушка негромко рассмеялась.

      – Мне пора, я уже ужасно опаздываю. Запомни: люди – отвратительные существа, но к тебе это не относится. – Она чуть улыбнулась. – А вот ко всем остальным – почти всегда.

      – Спасибо! – крикнула я вслед уже удаляющейся фигуре.

      А потом опять осталась одна. И что теперь? Рюкзак все-таки придется забрать. Пусть я прогуляю химию, но ключи мне нужны. Конечно, можно было просто подождать, пока закончится урок, а потом, когда все уйдут, нырнуть в класс за сумкой. Если повезет, даже не придется ни с кем общаться… ну, может, только с мистером Дженкинсом. Хотя он тоже своеобразный чел. Расскажи я ему о своих эмоциональных проблемах – он сунет мне в руки «Под стеклянным колпаком»[6] и велит выражать свою боль с помощью искусства.

      Ха. А это мысль. Я достала телефон – посмотреть,

6

Роман американской писательницы и поэтессы Сильвии Плат. Он во многом автобиографичен и описывает события, которые происходили с писательницей летом 1953 года, когда она совершила попытку суицида. Через несколько месяцев после выхода романа в свет (под псевдонимом) Сильвия Плат покончила с собой.