Вечная жизнь Смерти. Лю Цысинь

решетки.

      – Видишь его? – спросил Сфрандзи.

      Елена кивнула.

      Министр передал ей мешок из овчины.

      – Теперь уходи. Вернешься с его головой не позже рассвета.

      Елена достала из мешка ятаган, сияющий в свете факелов, как серп луны. Она вернула оружие Сфрандзи:

      – Это мне не понадобится.

      Затем она бесшумно зашагала вверх по ступеням. Когда колдунья проходила мимо факелов, казалось, будто ее фигура меняется – превращается то в кошку, то в женщину… А потом Елена растворилась в темноте.

      Сфрандзи повернулся к одному из офицеров:

      – Усильте здесь охрану! – И добавил, указав на заключенного: – Не спускайте с него глаз!

      Офицер отправился исполнять повеление. Сфрандзи взмахнул рукой, и из сумрака проявился человек в черной монашеской рясе.

      – Не подходи близко, – приказал Сфрандзи. – Не беда, если упустишь ее. Но ни в коем случае не дай ей заметить тебя!

      Монах кивнул и устремился вверх по лестнице так же бесшумно, как и Елена.

* * *

      Той ночью Константин плохо спал – впрочем, как и в любую другую ночь в осажденном городе. Дрожь от ударов огромных ядер будила императора, как только он начинал засыпать. Незадолго до рассвета он поднялся к себе в кабинет. Там его дожидался Сфрандзи.

      Император уже позабыл про колдунью. В отличие от своего отца Мануила II и старшего брата Иоанна VIII, Константин был практичным человеком и знал: тот, кто полагается на чудо, чаще всего долго не живет.

      Сфрандзи приблизился к двери и подал знак. Елена бесшумно вошла в кабинет. Похоже, сегодня она боялась не меньше, чем вчера: когда она подняла овчинный мешок, ее руки заметно тряслись.

      Как только Константин увидел мешок, он понял, что без толку потратил время. Из тощего мешка не сочилась кровь. Совершенно очевидно, что головы узника в нем не было.

      Но лицо Сфрандзи не выражало разочарования. Скорее министр смотрел рассеянно, словно блуждающий во сне лунатик.

      – Похоже, она не принесла то, что мы требовали? – спросил император.

      Сфрандзи забрал мешок у Елены, положил на стол перед императором и раскрыл. Затем поднял на Константина такой взгляд, будто только что лицезрел привидение.

      – Можно сказать, принесла…

      Император заглянул в мешок. На самом дне лежало что-то серое, мягкое, наподобие испортившегося блюда из бараньего жира. Сфрандзи поднес канделябр поближе.

      – Это мозг турка.

      – Она что, раскроила ему череп? – Константин бросил взгляд на Елену. Та, закутавшись в накидку, дрожала, как перепуганный мышонок.

      – Нет, на теле заключенного не нашли никаких ран. По моему приказу за ним следили двадцать человек, по пять в каждой смене, с разных сторон, не спуская глаз. Охранников у дверей подвала тоже предупредили; не пролетел бы даже комар. – Сфрандзи смолк, словно поражаясь собственному рассказу.

      Император кивком велел ему продолжать.

      – Через два часа после ее ухода турок внезапно забился в конвульсиях и повалился замертво. Среди наблюдателей были один