Украшение китайской бабушки. Наталья Александрова

комбайнеров и доярок, да и вообще очень мало портретов. Здесь были в основном натюрморты и пейзажи, часто попадались и такие, на которых вообще непонятно что изображено – просто цветные пятна и полосы, наподобие знаменитого «Черного квадрата». Многие из этих картин Надежде понравились, особенно одна – петух с ярким разноцветным хвостом и пылающим гребнем.

      Один натюрморт, где ржавая селедка лежала на куске газеты, показался Надежде смутно знакомым.

      – Где-то я видела что-то похожее… – проговорила Надежда вслух.

      – Конечно, видела, – раздался у нее за спиной голос.

      Надежда вздрогнула и обернулась.

      Позади нее стояла Нина.

      – Конечно, видела, – повторила она. – В Русском музее и в Третьяковке… Это ведь Кузьма Сергеевич!

      – Кто? – переспросила Надежда, смущенная тем, что ее застали врасплох.

      – Петров-Водкин, – пояснила Нина.

      – Ах, ну да… ты извини, что я здесь хозяйничаю – искала, понимаешь, туалет…

      – Да ничего, – Нина улыбнулась. – Только тут беспорядок, все руки не доходят прибраться. Осталось все, как при бабушке. Она здесь работала и здесь же держала картины, которые собрала за всю жизнь, – Юрий Васнецов, Константин Рудаков, вот даже Петров-Водкин, Тышлер… Какие-то работы ей дарили сами авторы, какие-то она покупала. Бабушка говорила, что работы больших, настоящих мастеров вдохновляют ее и вместе с тем не дают зазнаться, напоминают, что она пока еще не достигла настоящего мастерства.

      – Надо же, а я и не знала, что у тебя была такая знаменитая бабушка!

      – Ну да, бабушка не любила, когда об этом болтали. Она всегда повторяла: «Быть знаменитым некрасиво».

      – Но вообще-то твоя бабушка была очень известна… в свое время, – осторожно проговорила Надежда.

      – Да, она получила все существовавшие тогда премии, – в Нинином голосе прозвучала странная интонация, как будто она не знала – гордиться былой бабушкиной славой или стесняться ее.

      – Ну, многие ее работы действительно мне очень понравились. – Надежда постаралась, чтобы ее слова прозвучали дипломатично: – Не все, конечно… но вот там портрет один пожилого мужичка, и девушка в простом платье…

      – А ведь ты знаешь, Надя, именно благодаря бабушке я познакомилась с Георгием! – не удержалась Нина.

      – Как так? – удивилась Надежда. – Насколько я знаю, твоя бабушка уже давно умерла?

      – Вот представь себе, – Нина улыбнулась, – я пошла на выставку советского портрета в Русский музей, там были выставлены несколько бабушкиных работ. И вот перед одним ее портретом – это был портрет артиста Черкасова – стоял Георгий. И у него было такое лицо, что я не удержалась и спросила: «Вам нравится»? А он повернулся и говорит: «Очень! Вообще Нина Слепнева – выдающийся и совершенно незаслуженно забытый художник!»

      Нина смущенно улыбнулась и продолжила:

      – Понимаешь, Надя, я не удержалась и призналась ему, что я – внучка Слепневой, и мне принадлежит