Русский фронтир (сборник). Александр Тюрин

если мне не веришь. Там выступы скал, их зажмет и вывернет, когда я тебя брошу.

      Чернецкий оглянулся на Попцова.

      – Ладно, посмотри.

      – Мне очень жаль, – сказал Акопов. – Я тоже люблю твою машинку.

      Это Чернецкого добило. Он еще держался на адреналине, но боевой настрой уже потихоньку отступал.

      И так они сделали больше, чем надеялись. Да с каким шиком! И после этого потерять любимую машину…

      – Боюсь, останемся без хвоста, командир, – донеслось сзади. – Все, допрыгались.

      – Алик! – позвал Чернецкий. – А вытащить?..

      – Завтра попробуем. Обязательно попробуем. Иди уже к нам. Вождь тебе коня подарить хочет.

      – Ты его видел, этого коня?! Это бегемот!

      – Он может и жену, но судя по описанию, она страшнее бегемота…

      – Не смешно, – сказал Чернецкий, отстегивая ремни. – Почему мне не смешно… Олег, где ты там. Пойдем отсюда. Долетались мы, дружище.

      Когда Акопов отпустил конвертоплан, тот с жалобным скрипом чуть-чуть развернулся в трещине и застрял окончательно. Намертво.

      Чернецкий спрятал лицо в ладони.

      – Мы расстреляли по полмагазина, не больше, – рассказал сержант. – Боялись, термиты вцепятся в колеса. Побили тех, кто был слишком близко. Вождь… Он сделал все. Без него не ушли бы. Он сделал вот так – руками – и насекомые замерли. Насекомые, да… Да ну к черту… Сниться мне будут теперь в кошмарах…

      Чернецкий вошел боком в трещину, выровнял конвертоплан и мягко посадил его перед капсулой. Струя от двигателей разметала термитов, облепивших спускаемый аппарат. Десант бросился за борт, Гилевич побежал к люку. Повезло, не пришлось ни карабкаться, ни даже тянуться. Рабочие термиты разбежались, вместо них пришли солдаты, наши приготовились стрелять, и тогда вождь сделал руками «вот так».

      Чего никто вообще не учел – что термиты могут проигнорировать людей и напасть на самолет. Все были уверены: солдаты попытаются отбить капсулу, а конвертоплан им без надобности.

      У термитов оказалось другое мнение.

      Чернецкий дал полный газ и подпрыгнул.

      Сдуло всех.

      Относительно выиграл один Шурик: он успел вскрыть люк и сунуться в спускаемый аппарат. Его толкнуло под зад и закинуло внутрь.

      Остальных расшвыряло вверх тормашками.

      Чернецкий висел на десяти метрах, стараясь не думать, что с людьми. Он видел только вождя, лежащего ничком – тому задрало тогу аж до подмышек, и в ярком свете прожекторов ослепительно сверкала черная задница.

      Одна радость – термитов поблизости нет.

      Из люка высунулась ладонь, дала отмашку, Чернецкий прибрал газ и посадил машину.

      Гилевич с контейнером бросился к вождю и принялся его тормошить. Показался один спецназовец, второй… Потрепанные, но не поломанные, а это главное. Встал на ноги Тунгус. Так, все в сборе. И куда они глядят?..

      Тут вождь опять сделал «вот так». А остальные побежали к машине.

      – У нас под хвостом целая армия! – крикнул Гилевич, запрыгивая в дверь. – Тунгус их держит!

      Вождь короткими шажками медленно двигался к конвертоплану – лицо напряженное,