Голубиная книга анархиста. Олег Ермаков

себе. Гурманы.

      Фермер слегка поморщился.

      – Вас Эдуард не обучал технике безопасности? – спросил он.

      – Какой? – спросил Вася растерянно. – Не совать палец в клетку?

      Фермер повел головой.

      – Главному правилу? А оно простое: не давайте им кличек и не называйте их гурманами или там зайчиками. Это все.

      Он доставал пачку сигарет.

      Валя откашлялась и быстро спросила:

      – Дяденька, не угостите?

      Фермер перевел глаза на нее.

      – Ты разве куришь?

      – Ага, – откликнулась Валя радостно, вытирая руки о штаны.

      – Да ладно тебе, – одернул ее Вася.

      Но она уже шла к фермеру, протягивая руку.

      – Привыкла с протянутой рукой, – пробормотал себе под нос Вася.

      Фермер дал ей сигарету, но попросил в шеде не курить, и сам тоже вышел. На улице они продолжали разговаривать с Валей. Вася сметал веником катышки по желобам, ссыпал их в ведро. Покурив, Валя вернуться не спешила, так что в конце концов Вася выглянул из шеда. Вали нигде и не было. Вася затараторил свое: зараза, проклятье. Но еще поработал: отогнал тачанку в дальний угол, опростал ее. Мелкий гадкий снег все летел докучно, колол лицо, обжигал уши. Вася нахлобучил вязаную шапку, скрывая уши, оглядел пространство и лишь выдохнул:

      – Тоска!..

      Валя сидела в вагончике. Там было накурено.

      – У тебя тут взвод кролиководов, что ли, дымил? – спрашивал Вася.

      – Не-а, – откликнулась Валя. – Дядя Боря подарил всю пачку.

      Вася увидел на столе пачку «Sovereign» и в сердцах воскликнул:

      – Ну и дерьмо же! Зараза. Проклятье.

      Валя вытаращила на него и без того крупные ясно-кофейные глаза.

      – Чего, а? Чего такого, а? А? Вася? Вася?..

      – Ничего, – откликнулся Вася. – Но это конкретная засада.

      Валя испуганно моргала.

      – Какая? Какая, Вася?

      – Такая, такая, – в тон ей отвечал он. – «Соверен» – значит «Монарх». Ну и монета, конечно.

      Валя смотрела на него.

      – Это все знаки! – воскликнул Вася.

      – К-какие? – заикнувшись, спросила она.

      – Собаки Баскервилей! – ответил Вася ожесточенно.

      – Это чего такое?

      – Стозевно, лаяй, обло… озорно… Чудище такое, Вальчонок. На цепи в волосатой руке депутата там, мэра, губернатора, попа, само собой. Оно-то, зараза, за мной и гонится.

      – Кто? – спросила Валя, таращась на него.

      – Ну чудище… Собака. Обло… Баскервилей.

      Валя хихикнула вроде, но, взглянув в напряженные глаза Васи, примолкла.

      Пора было отправляться за обедом. А Вале приспичило… Она поспешила в дощатое сооружение, стоявшее неподалеку. Вася не стал ее дожидаться, пошел один. Взял у Надежды Васильевны один контейнер, та предложила забрать и второй. Вася заупрямился было, но Надежда Васильевна в сердцах сказала, что некогда ей возиться, мол, бери сразу и уходи, а то еще та грязь притащит.

      – Какую грлязь? – спросил недоуменно Вася. – На улице снег.

      – Такую! – сердито выпалила