Чижик-Пыжик и хранители Петербурга. Юлия Иванова

они полетят в первую очередь – на Сенатскую площадь, где на огромном камне лицом к Неве стоит памятник Петру Великому, первому российскому императору. Величественный монумент называют ещё Медным всадником, хотя отлит он вовсе не из меди, а из бронзы. Дело в том, что Александр Сергеевич Пушкин сделал этот памятник Петру героем своей поэмы под названием «Медный всадник», с тех пор придуманное поэтом имя прижилось и так всем полюбилось, что иначе как Медным всадником этот памятник почти никто не называет.

      Когда Петербургский Ангел и Чижик-Пыжик подлетели к статуе, она показалась им просто огромной! Да она такой и была по сравнению с ними. Лицо у Петра было серьёзное и решительное, он уверенно держался на лошади, которая встала на дыбы на самом краю огромной скалы.

      – Ого! – негромко произнёс Ангел. – Вот это, я понимаю, хранитель! Это какой же у него рост?

      Неожиданно Пётр повернул голову, увидел гостей, и его суровый взгляд смягчился.

      – Во мне больше пяти метров, а с Гром-камнем – аж все десять с половиной, – зычным голосом сказал император. – Подлетайте ближе, ибо мне вас плохо видно.

      – Приветствуем вас, государь император! – вежливо поздоровался Чижик-Пыжик, а Ангел в знак почтения приподнял шляпу. Они присели на руку Петра, которую тот любезно предложил ночным посетителям: так удобнее было разговаривать. – Хорошая сегодня погода.

      – И погода на диво хороша, и змейка моя спокойна, не шипит, – улыбнулся Пётр. – Добрая ночь нынче над городом.

      – А что, так бывает, что змея шипит? – опасливо спросил Ангел и с беспокойством взглянул на змею, придавленную копытом коня.

      – Ещё как бывает, – кивнул император. – Ежели лихо какое Санкт-Петербургу грозит, змейка это вмиг почует, начнёт шипеть, извиваться, укусить норовит. Наипервейший признак того, что вражьи силы проснулись и городу великому угрожают.

      Чижик-Пыжик тоже покосился на поверженную змею. Несмотря на свой размер, сейчас она не выглядела особенно страшной. Наверное, потому что не проявляла никаких признаков жизни.

      – И что же делать, если враждебные силы проснутся? – спросил он.

      – Как обычно, сдерживать их и побеждать! – уверенно ответил Пётр. – Для того и стою, храню покой города днём и ночью вот уж более двухсот лет.

      – Неужели ни разу этого места не покинули, государь император? – робко спросил Петербургский Ангел. Его этот вопрос очень интересовал, ведь он-то как раз впервые решился оставить свою скамейку в Измайловском саду.

      – Единожды хотели вывезти меня, так как нападения неприятеля опасались. Шла война 1812 года, ворог дерзнул угрожать Петербургу. Мне пришлось явиться в сон к одному жителю сего места и прямо молвить, что я не намерен никуда отсюда двигаться. Пока я на своём месте, с городом нашим ничего не случится! Слухи об этом сне дошли до самого царя Александра Первого.

      – А что сказал царь?

      – Прислушался ко мне. Не стал трогать ни камень, ни статую. И выстояли мы в тот раз, – Пётр Первый горделиво приосанился.

      – Сложно представить