Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника. Андрей Борисович Соколов

был старше большинства коммонеров, впервые заседал в парламенте в 1614 году, в 1621 году недолгое время находился в заключении, был среди тех, кто требовал импичмента Бекингема, а в 1628 году был горячим сторонником «Петиции о праве». В период правления Карла без парламента он держался в тени, проживал в поместье в графстве Сомерсет, в силу характера воздерживаясь от открытых протестов. Он иногда появлялся в Лондоне, участвуя в делах Компании острова Провиденс, созданной группой пуритан. Его жена умерла еще в 1620 году после шести лет супружества, и в отличие от большинства своих современников, терявших супругу, того же Хайда, Пим до конца жизни оставался вдовцом. Возможно, это помогло ему забыть о страхе и сомнении, целиком погрузившись в оппозиционную политику. По мнению Кларендона, он был склонен к частной жизни, не был от природы особенно одаренным человеком, но выдвинулся благодаря трудолюбию и исключительному рвению в вопросах веры. Вокруг него объединились те, кто был известен ненавистью к арминианству и нелюбовью к англиканской церкви. Кларендон возлагал на Пима вину за мятеж: «Никто не отвечает за несчастья этого королевства больше, чем он. Никто больше его не приложил к этому руку или голову. Я думаю, что даже при его жизни несчастья выросли сверх той меры, которую он замышлял» [10, 246]. По этому поводу Ч. Карлтон заметил: большую, чем Пим, ответственность за гражданскую войну нес только Карл I – этого Кларендон никогда бы не признал. Как утверждали биографы Пима, и в Коротком, и в Долгом парламенте он сделал больше всех, чтобы убедить депутатов: свободы парламента и свободнорожденных англичан в опасности, страна находится под угрозой объединенных сил папизма и деспотизма. И его услышали не только депутаты, но и улица. Это был «великий человек»; невозможно представить «героя, менее романтического»; он «не казался человеком действия», его речи были сухи. Тем не менее, именно он «разрушил английскую политическую систему и привел страну к гражданской войне. Хотя он не дожил, чтобы это увидеть, но он отправил короля на эшафот и сделал парламент беспомощным перед мечом военного авантюриста» [105, preface]. Пим умер в декабре 1643 года и был захоронен в Вестминстерском аббатстве. После реставрации 1660 года его тело было эксгумировано, расчленено и вторично захоронено в общей могиле.

      Отрицательная характеристика, которую Хайд дал Пиму, не должна вводить в заблуждение. И в Коротком, и в Долгом парламенте, во всяком случае, до казни Страффорда, они были политическими союзниками – факт, который Кларендон хотел бы замолчать. Можно согласиться с Ч. Фиртом: часть труда Хайда, отражающая время его парламентской деятельности, в наименьшей степени заслуживает доверия. Сравнение двух текстов Хайда, первоначального и написанного в последней эмиграции, показывает, что они местами различаются. В частности, в последнем случае автор подробнее описывал ход дебатов в палате. 17 апреля состоялось двухчасовое выступление Пима, в котором он буквально обрушился на меры, проведенные в рамках «политики