Код Онегина. Брэйн Даун

сказал Лева, – я теперь уже не уверен, что это называется строфой. Я же не гуманитарий. .

      Ну да ладно. Нужно начинать с имен собственных.

      – Вот, я уже начал. – Саша ткнул пальцем. – «Фебъ». «Украйна».

      Лева одобрительно кивнул, но велел Саше не тыкать грязными пальцами в рукопись и вообще не трепать ее – она и так вот-вот развалится, – а работать с ксерокопией. Саше странно было это слово – «работать», но он послушно спрятал подлинник, обернув его для надежности в полиэтиленовый пакет. И они склонили головы над копией.

      – «Лепажъ», – прочел Саша. – Это кто?.

      – Пистолет, кажется… А вот тут, смотри… «Нитчеанец». – Лева хмыкнул. – Никакой это не Пушкин. Новодел, как ты выражаешься.

      – Почему?!

      – Это, скорей всего, о Ницше. Я, конечно, человек невежественный, не лучше тебя, но все-таки знаю, что Ницше жил значительно позднее Пушкина.

      – Ну, пусть не Пушкин. А за что они нас мочат?

      – Спроси что-нибудь полегче…

      – Ты согласен, что нам надо дождаться моего товарища?

      – Нет, не согласен.

      – А что же нам делать?

      – Найти каких-нибудь уголовников, – сказал интеллигент Лева, – и купить у них фальшивые документы. И изменить внешность.

      – Ты знаешь таких уголовников?

      – Я думал, ты знаешь.

      – Не знаю я. И денег у нас мало. А мой товарищ – знает. И он даст денег.

      – Ладно, – сказал Лева. – Давай будем ждать твоего товарища.

      Лева – ему не очень-то хотелось ехать в глухую деревню и там прятаться до скончания века – согласился ждать Сашиного товарища, а Саша согласился, что нужно менять внешность. Чтоб изменить внешность, Лева сбрил свою бороду, а Саша, наоборот, – стал отращивать. Дождь, спасший их вчера, больше не шел, погода стала хорошая, в окно светило солнце. Днем Лева – его внешность изменилась сразу, как он побрился, да еще очки снял, а Сашина еще долго не изменится – сходил в дамский магазин «Арбат Престиж» и купил краски для волос.

      – Всю контрабанду делают в Одессе, – сказал Лева, – на Малой Арнаутской.

      Саша засмеялся, он тоже любил эту книгу. Лева не сказал Саше о том, что, когда он выходил из дамского магазина, за ним следовал высокий негр в белых брюках. Он не считал это важным: негры и вообще иностранцы представлялись ему в данных обстоятельствах наиболее безопасными людьми, а Саша ведь тоже ничего не рассказывал Леве про своего лилово-красного негра, полагая негра чепухой и галлюцинацией. С большим трудом, пачкаясь и чертыхаясь, беглецы выкрасили себе волосы, они оба были блондины, а теперь Лева стал каштановый, а Саша рыжеватый. Пока их крашеные головы сохли, они еще немножко помозговали над текстом, Лева даже выписал себе в блокнотик:

      Хочу………………………

      ……..у зеркала, где муть

      Исон…………………….

      ………………………….путь.

      …….ал…………………………

      ……………………………

      ……………ный человек

      Глядит……………………

      и