Голос рода. Галина Гончарова

отец поведете себя правильно, с вами ничего не сделают.

      – А если нет? – мрачно поинтересовался предстоящий Эльнор, отчетливо понимая, что их с дочерью жизни сейчас в руках этого мальчишки. Ирион его дернул поехать ночью! Но так хотелось приехать пораньше, переговорить еще кое с кем, выяснить настроение других предстоящих, может быть, намекнуть кому-то на выгоду…

      Поехал… дурак старый.

      – Тогда, может быть, я даже женюсь на вашей дочери. Потом, – непрозрачно намекнул Луис.

      И хотя тьер был хорош собой, но и отца, и дочь равно передернуло при этих словах.

      Тьер Луис молча ждал.

      Минуту, две, потом, когда ему надоело, прищелкнул пальцами – и из темноты раздался ответный щелчок. С таким взводится тетива арбалета.

      Предстоящий Эльнор прикусил губу.

      – Тьер, дайте мне слово, что не причините вреда моей дочери.

      – Мое слово, – согласился Луис. – После избрания Преотца ваша дочь вернется к вам целой и невредимой. Тому порукой слово Давертов.

      – Мелания…

      Девушка вздохнула, а потом вышла из кареты. Она была удивительно хороша в льющихся серебристых потоках лунного света. Золотистые волосы, громадные голубые глаза, точеная фигурка, подчеркнутая простеньким дорожным платьем, – и неприступное, высокомерное выражение лица.

      – Я вынуждена воспользоваться вашим гостеприимством, тьер Даверт.

      – И я признателен вам за это, – отозвался Луис. – Прошу вас, тьерина. Предстоящий, мои люди сейчас уберут дерево с дороги, чтобы вы могли беспрепятственно продолжать свой путь.

      Предстоящий скрипнул зубами, но что тут скажешь?

      Его дорога лежала в вечный город Тавальен, где вскоре должны были состояться выборы Преотца.

* * *

      Тьерина Мелания стиснула руки под плащом.

      Пальцы дрожали.

      Даверты…

      Семья подонков, негодяев, подлецов… сброд, а не люди! Отец всегда так говорил! Но теперь она в полной власти одного из них.

      Луис Даверт провел ее короткой дорогой через лес, к просеке, где ждали его люди с лошадьми. Ее, невзирая на протесты, усадили в мужское седло, так, что юбка задралась выше колен, показывая сапожки и стройные коленки в белых чулочках. Один из его зверообразных подручных привязал поводья ее коня к луке своего седла, а дальше была быстрая ночная скачка.

      Тьерина неплохо держалась в седле, но из дамского она бы точно выпала. Только вот и бешеный конский бег не избавлял от тяжелых раздумий.

      Путь окончился у маленького охотничьего домика, почти крестьянского. Правда, у крестьянских домиков не бывает настолько выглаженных досок, украшенных искусной резьбой, да и внутри дом был далеко не крестьянским. Камин, громадная кровать, стол и пара кресел. И все. Ясно, для чего его строили. Гнёздышко для любовных утех.

      Неужели…

      – Вы дали слово, Даверт!

      Голос, как она ни старалась, сорвался, чуть дрогнул.

      – И я не дотронусь до вас и пальцем. – Луис прекрасно понимал, о чем думает девушка. Но не в городской же дом ее везти? – Даже и не мечтайте. Поживете