Три века московской журналистики. Борис Иванович Есин

смакуют это событие. Здесь и придуманные автором газеты: «Завихряйские губернские ведомости», «Вечность», «Конституционное начало» и реальные – «Новое время», «Земщина».

      События разрастаются, в них втягиваются не только журналисты, но и политические деятели, суд. Вся Россия следит за делом о людоедстве. Семипудову вынесен приговор – бессрочная каторга. И вдруг полицмейстеру города Завихряйска поступает рапорт пристава Зубова о том, что Силуянов найден совершенно голым за городскими свалками и признался, что вместе со знакомым купцом напился пьян и не помнит, где был и что с ним случилось.

      «Газета «Новое время», – пишет Дорошевич, – заявила по этому поводу: «Жив околоточный – доброго ему здоровья! Заниматься же ныне вопросом: что хотел сказать купец, когда говорил, что ел «пирог с околоточным надзирателем», ей-Богу, грешно. Мало ли что какой купец скажет. Купцов много… Надо о выборах думать теперь, а не о купцах с околоточными»[9].

      Тем не менее в конце фельетона помещена телеграмма, полученная из Иркутска, о том, что в партии каторжников проследовал людоед Семипудов…

      Фельетон Дорошевича – сатира на тупость нижних полицейских чинов, полицейского начальства, пародия на скандальную сенсационную прессу (причем каждая газета у автора в присущей ей манере сообщает о происшествии), и глупость судей, и дикость нравов доверчивых запуганных обывателей, и крутую политику администрации по отношению к прессе, обществу. Газета «Вольность», о которой говорилось в фельетоне, «просуществовала три дня», газета «Конституционное начало» «просуществовала два дня». Газета «Вольное вече» за напечатание статьи «Съел ли Семипудов околоточного?» была прекращена на 18 лет. По делу купца были арестованы: весь состав местной земской управы, редакция «Завихряйского свободного слова», учителя и учительницы и даже адвокат, «участвовавший в защите крестьян в Пермской губернии».

      Фельетон Дорошевича «Депутат III Думы» высмеивает нравы, поведение депутатов, их бесполезность. К Огурцову, депутату от провинциального города, октябристу приходит земляк, «согражданин», как пишет автор. Депутат ждет, что посетитель будет просить его о каком-либо важном деле, и уже заранее распинается в верности избирателям, идеалам общественного служения, готовности жертвовать собой ради интересов тех, кто его избрал в Думу. Но посетитель, купец, совершенно неожиданно просит депутата привезти ему и другим избирателям из Питера хороших закусок, галантерейных товаров, граммофонных пластинок и… порнографических открыток.

      «– Дюжинки две. Да валяйте четыре. У нас разойдется.

      – Больше никаких-с».

      В Петербурге Огурцов в одном из магазинов сталкивается с политическим противником – депутатом от кадетов Охлестышевым. Оказывается, и тот, исполняя наказы своих избирателей, покупает в Петербурге дамские принадлежности. И депутат крайне правых Ошметкин, и социал-демократ Кинжалидзе озабочены тем же.

      Много проблем поднимал в своих статьях, фельетонах

9

Дорошевич В.М. Избранные рассказы и очерки. М., 1962. С. 286–287.