Стальное крыло ангела. Сергей Зверев

в боевой порядок, подходит, держа оружие на изготовку. Прозвучала команда: отставить! Рослый мужик стащил шлем, приблизился со смущенным видом. Подкрался как-то бочком, отдал честь.

      – Капитан Наумов, отдельная бригада Росгвардии по охране Крымского моста…

      – Майор Томилин, Центр специального назначения ФСБ, – я показал документ, – это я вас вызвал. Ну и что вы наделали, капитан? Зачем вас прислали? Убить их я и сам мог.

      – Так это, товарищ майор… – Наумов сконфуженно почесал затылок. – Кто же знал? Они стрелять по нам начали, была реальная угроза падения вертолета…

      Я печально смотрел ему в глаза. Из пистолета сбить вертолет? Это каким же должен быть вертолет? Бравый капитан походил на растерянную девочку, пролившую борщ и получившую по затылку от мамы.

      – То есть других способов не было? Отогнать вертолет, высадить людей, подключить к работе снайперов…

      – Простите, товарищ майор, – он опустил голову, – но зачем они стрелять начали? Может, они просто идиоты?

      – Может, и так, – согласился я. – Но вам-то зачем им уподобляться? Был приказ, вы его нарушили. Эти люди могли владеть информацией о подготовке терактов в Крыму.

      – Приказа не было, – дерзнул капитан, – были пожелания вашего дежурного взять преступников живыми. Но я считаю, что создалась критическая ситуация, я не мог подвергать опасности своих людей…

      Разговаривать с ним было бессмысленно. Формально приказа не было. Жаловаться тоже глупо – каждое ведомство в этом споре будет тянуть одеяло на себя. И неважно, что все мы служим одному великому делу.

      Я обыскал тела, вытряхнул, превозмогая тошноту, денежную мелочь, сигареты российской фабрики «Погар», зажигалки, парочку нереализованных обойм. У диверсантов имелись неплохо выполненные российские паспорта с регистрацией в городе Пскове. Некто Валентин Мурышкин и Аркадий Сивец. Паспорта могли быть подлинными, требовалась экспертиза.

      – Не трогайте ничего, – буркнул я. – Сидите здесь, пока не прибудет следственно-криминалистическая группа.

      Наумов пожал плечами, отвернулся. Я отошел в сторону, позвонил полковнику Мостовому, пробился через его «фирменное» ворчание и доложил только правду и ничего, кроме правды. Про убийство продавшегося агента, про убийство убийц продавшегося агента.

      – Вот черт, потеряли Ломаря… – не на шутку расстроился Мостовой. – А что касается этой шустрой парочки и доблестных вояк из Росгвардии… Вот так прямо прилетели и расстреляли? – не поверил Игорь Борисович.

      – Ага, – согласился я, – самым циничным образом.

      – Ну и денек, – посетовал Мостовой, – даром, что выходной… Давай суммировать неприятности: мы потеряли своего человека в украинской разведке – это раз. Его провал может повлечь провал других. Под ударом окажутся люди, имевшие с ним контакты, например, ты, майор. Но ты позаботишься о своей безопасности. Второе: мы потеряли убийц нашего двойного агента – утрата, конечно, тяжелая, но не досадная, –