Корабли и люди. И. Г. Святов

то от собранного урожая прокормишься только до середины декабря.

      Оттого крестьяне и занялись огородничеством. Стали сажать картофель и знаменитый бессоновский горький-прегорький лук. Он назывался «русским золотистым» и экспортировался в заморские страны. Старики утверждали, что их лук поставлялся даже за границу.

      Интересам лука было подчинено расположение и строительство домов. Вдоль улиц, по обе стороны в каждом квартале – по четыре одинаковых бревенчатых дома, потом небольшой проулок шириной метров двадцать, далее – снова четыре дома и опять проулок. Дома крылись, как правило, тёсом или соломой, изредка – жестью.

      Необходимость проулков являлась мерой предосторожности на случай пожаров, которые в Бессоновке возникали очень часто и иногда приносили громадный ущерб. Я помню один пожар в 1915 или 1916 году. Возник он на западной окраине села во время сильного ветра. Полоса огня прошла через всё село и остановилась на берегу Суры, где гореть уже было нечему. Погибло около двухсот домов.

      Строились дома однообразно. Деревянный фундамент со сторонами шесть-восемь метров, внутри него – подпол глубиной метра четыре – хранилище для овощей. Над погребом возвышалась сама изба – одна комната с высотой потолка метра четыре. На метр ниже потолка настилались из жердей полати для хранения лука зимой до марта – середины апреля.

      Культура бессоновского лука трёхлетняя: первый год сажают на грядках луковое семечко – вырастает севок – мелкий, с орех, лук. Второй год сажают севок – вырастает товарный лук. Третий год сажают лук и пускают его в стрелки. Осенью их собирают и получают луковое семя.

      Что же делали бессоновцы с луком? Какую выгоду они имели от него? С установлением в декабре санного пути грузили на сани тридцать – сорок пудов лука, запрягали лошадку и ехали в Саратовскую губернию по деревням и сёлам менять лук на рожь и пшеницу, как правило, мерой на меру. Таким образом обеспечивали себя хлебом до весны. Основной же лук, пудов по сто – двести, хранили до марта, когда в Бессоновку приезжали купцы-перекупщики, останавливались у богатых мужиков и скупали лук по довольно высоким ценам – около рубля за пуд. Продав лук, бессоновец обеспечивал себе заработок сто – двести рублей, на которые он и жил до следующей зимы, выращивая новый урожай.

      В Бессоновке я и провёл свои детские и юношеские годы в семье крестьянина Егора Петровича Святова и его жены Александры Васильевны. Егор Петрович, рождения 1874 года, был человеком основательной культуры, несмотря на своё крестьянское происхождение, всегда уравновешенный и спокойный.

      С 1896 по 1903 он служил в 4-ом лейб-гвардии артиллерийском конном дивизионе, стоявшем в Павловске. От этого времени долго оставался в семье, пока его не украли (увы!) у моей дочери в Париже, дорогой подарок: серебряный, в виде солдатского ранца, портсигар с позолотой, гравированный: «Старшему фейерверкеру Егору Петровичу Святову от вольноопределяющегося барона Мейендорфа».

      Имея церковно-приходское образование, Егор Петрович