Легионеры. Никита Филатов

слов и документов.

      – О, почти сосед…

      – Шухер! – выпалил кто-то, но было поздно.

      Прямо напротив столика, за которым расположились Хохол и другие «комба», замер в привычной позе надсмотрщика за рабами капрал-шеф Дюпон по прозвищу Дятел. Глаза, как обычно, пустые, руки за спиной, ноги на ширине плеч… Шум в зале утих – настолько, что Алексей услышал даже гудение кондиционера под потолком.

      Наконец капрал-шеф брезгливо и будто нехотя разлепил губы.

      – Встань, – перевел кто-то шепотом. – И назовись.

      Но Хохол уже понял приказ. Он вытянулся в струнку перед Дюпоном, проорал фамилию и по старой армейской привычке принялся пожирать начальство глазами.

      Дятел задал следующий вопрос – как догадался Алексей, его интересовало, знаком ли кандидат с установленными в лагере правилами поведения. Познания приятеля во французском были скудны до неприличия, но даже он уловил в речи Дюпона пару знакомых слов. А потому напрягся из последних сил и выдал:

      – Миль пардон, мон капрал… то есть капрал-шеф.

      – Встать. Смирно!

      Затем последовал приказ: всем «комба» покинуть помещение и построиться в одну шеренгу.

      – С-сука, Дятел…

      Под сочувственными и удивленными взглядами нескольких десятков кандидатов в легионеры их старшие товарищи торопливо пересекли зал и привычно разобрались по росту перед входом в столовую.

      Прозвучала команда, после чего «комба» строевым шагом проследовали на пресловутый плац – мимо типографии и неприметного здания, в котором размещалось что-то вроде компьютерного центра Легиона.

      – Стой! Вольно…

      Перед шеренгой снова с презрительной миной на физиономии появился Дятел. Несмотря на жару, форма у него под мышками была сухой, да и на лице не блестело ни капельки пота.

      – Смирно!

      Хохлу было приказано сделать два шага вперед и принять упор лежа. Несколько минут капрал-шеф Дюпон подробно объяснял, в чем заключается провинность будущего легионера и для чего необходимо соблюдать дисциплину, а также славные полуторавековые традиции самой известной в мире войсковой части…

      – Сейчас это он про что? – почти неслышно, одними губами спросил у Алексея сосед справа.

      – Один, говорит, за всех – все за одного!

      – Тоже мне д’Артаньян…

      В данном случае с детства знакомое по роману о трех мушкетерах выражение означало: за проступок одного кандидата будут наказаны все «комба».

      – Вот ведь, сволочь.

      В конце концов перешли к делу. По команде капрал-шефа люди в форме разом упали на плац и приняли упор лежа. В носу Алексея сразу же запершило от пыли, поднявшейся с раскаленных на солнце каменных плит.

      Кто-то чихнул… Дятел прошелся вдоль шеренги, почти задевая лица тупыми носками ботинок. Постоял и лишь после этого начал отсчет:

      – Раз! Два! Три!

      Отжаться пришлось раз сорок, прежде чем прозвучало:

      – Встать! Вольно… Разойдись.

      Наказание