Полосатый рейс (сборник). Виктор Конецкий

же почти всех людей берем у вас. Только не актеров, а плотников, билетеров, суфлера взяли, реквизитора…

      Актеры шумели, не слушали объяснений ассистента и снова наступали на него.

      – Вот вам мое последнее слово, – сказал Сажин, – категорически запрещаю брать кого бы то ни было, кроме артистов. Иначе будете отвечать в законном порядке. Можете передать это вашему знаменитому режиссеру, который поставил одну картину. Всего хорошего.

      Ассистент с трудом пробился сквозь толпу актеров и выскочил на улицу – волосы всклокочены, майка разодрана, одна нога босая – сандалия потеряна. «Типажи» – те, кто раньше был записан на съемку, тотчас окружили его.

      – Ну что? Приходить завтра?

      – Что он вам сказал? Как же теперь будет?

      Ассистент оглянулся на дверь Посредрабиса и решительно ответил:

      – Ничего не отменяется. Всем явиться завтра к семи утра к памятнику Дюка. Ясно? И вы обязательно приходите, – обратился он к женщине, державшей за руки двух девочек, – я ведь вас записал?

      – Да, записали. Еще вчера. Только… как же – если в Посредрабисе узнают…

      – Все на мою ответственность. Договорились? Обязательно приходите. Вы очень нужны.

      – Хорошо… – ответила женщина, – мне тоже это очень нужно…

      Сажин открыл дверь в свою комнату. Там играл патефон, на кровати сидела Верка, рядом с ней матрос. Оба грызли семечки и сплевывали лузгу на пол.

      – А, Сажин, – сказала Верка, – это мой двоюродный брат.

      – Ну что же… – сказал «брат» и поднялся с кровати, – спасибо за компанию, извините, если что не так… – Он протянул Верке огромную лапищу и, проходя мимо Сажина, добавил: – Желаю наилучшего.

      Матрос ушел. Сажин все еще оставался у двери. Играл патефон. Комната была заплевана лузгой, одеяло смято, грязная посуда на столе. Верка встала, оправила платье, подошла к окну и стала причесываться.

      – Ну и что? – сказала она вызывающе.

      Сажин резко повернулся и вышел из комнаты.

      Много снималось кинокартин в то лето в Одессе, и одну из многих «крутили» молодые москвичи на одесской лестнице.