Ночное такси. Киноповесть. Юлия Добровольская

тоит серебристо-белая "альфа-ромео". Постепенно стоящие впереди автомобили разъезжаются, забирая пассажиров, и "альфа-ромео" занимает место первого.

      Водитель – худощавый мужчина средних лет, одетый в джинсы и джинсовый жилет поверх клетчатой рубашки с закатанными ниже локтя рукавами. Он сидит, откинувшись на спинку и положив руки на затылок.

      Его лицо – лицо человека пережившего или переживающего какую-то драму, и при этом явного интроверта: чуть сдвинутые тёмные густые брови; плотно сжатые губы; взгляд, направленный в себя. У него приятная мужественная наружность, его жесты размерены и скупы.

      Тихо звучащая из приёмника музыка сменяется тирадой ди-джея, а та – песней со словами "…что никто никогда не любил тебя так, как я…"

      Голос мужчины – тихий, низкий, почти без эмоций, бесцветный – обращён к себе. Речь прерывается долгими паузами.

      "И меня никто не любил, как ты… И я никого не любил, как тебя… А теперь я не знаю, люблю ли?.. Правда, не знаю.

      Раньше знал – я люблю, ты любишь… мы любим. Порой дыхание перехватывало… И привыкнуть невозможно было. День начинался тобой… я начинался тобой… жизнь начиналась тобой.

      Теперь – тебя нет, меня нет… И только жизнь начинается каждый день. А к этому, оказалось, привыкаешь… Инстинкт самосохранения, как сказала бы ты… Чтобы не сойти с ума, не покончить с собой… Просто принять и привыкнуть.

      Только почему?.. Почему!?. Кто это придумал? За что?.. Или для чего?.. Есть надежда… А стоит ли цепляться за неё? Может, лучше не расслабляться?..

      Скоро твой праздник… Неужели последний?.."

      Мужчина встряхивает головой, пытаясь прогнать тяжёлые мысли, проводит ладонями по лицу.

      Снова жизнерадостный голос ди-джея молотит какую-то чепуху. Мужчина выключает приёмник.

      К машине подходят четверо подростков – обритых наголо и одетых по-спортивному в майки и кроссовки.

      – Шеф, свободен?

      – Куда?

      – На Озёрную и назад. Только быстро, шеф!

      – Без "шеф" и без "быстро". И деньги – вперёд.

      – А чё это – вперёд? Вернёмся – заплачу.

      – Я знаю, как вы платите, когда вернёмся.

      Один из них достаёт несколько купюр и показывает водителю. Тон его несколько любезней, чем вначале:

      – Вот. Деньги есть, если не верите.

      – Вот и заплати вперёд. А повезу только одного.

      Другой напирает, но тоже сбавив тон:

      – А чё за правила? Ехать надо. Да поскорей. – Он пытается открыть дверцу.

      – Ладно, только вон того милиционера прихватим… Это я себе безопасность обеспечиваю.

      При этих словах подростки озираются и быстро скрываются.

      «Неужели, побалуются и бросят?.. Женятся, детей заведут?..

      Не верится. Откурят мозги, или отколют, и кончат, в лучшем случае, в тюрьме.

      Когда я узнал впервые про наркотики? Пожалуй, вместе со страной… Хотя, нет, раньше – в армии. Да и то – намёками. Ходили слухи, что двоих в дисбат турнули, за то, что курили что-то не то…"

      Издали приближается стройная, ярко одетая девица. Раскованной походкой направляется к машине.

      "Что, длинноногая, красивая, кто ж тебя одну посреди ночи бросил?..»

      – Шеф, свободен?

      – Куда Вам, девушка?

      – Да могу и с тобой, если деньги есть. Тачка-то твоя – ничего себе.

      – А… сколько мне надо иметь?

      – Если у тебя на хате – стольник. Если ко мне – полтора… Можно в машине, по-быстрому, тогда – полтинник.

      – А ты дорогая!

      – А ты дешёвку предпочитаешь? Езжай на вокзал. Там за банку белой – без проблем. Только руками не трогай, – грубо смеётся, – а то потом лечиться будешь, не вылечишься. А я со справочкой… Ну, давай. Ты мне уже понравился – грудь у тебя волосатая и руки большие… Я это люблю. Заведусь – не отпустишь! Я денег зря не беру. А?

      – Уговорила. Вот только за деньгами смотаюсь – весь год на отпуск копил. Гуляем на все пятьдесят зелёных. Жди. Я вернусь!

      Он заводит мотор и медленно трогается с места.

      – Козёл!

      Девица уходит.

      "Конечно, козёл. Сразу не понял, что в таких нарядах среди ночи к маме в гости не ездят. И домой к мужу тоже…"

      К стоянке приближается прилично одетый мужчина средних лет с длинной розой в руке. Он изрядно навеселе, но держится. Машет рукой. Машина останавливается.

      "А вот… вот к жене – в любом виде можно вернуться, и в любое время. На то она и жена…"

      – И куда нам?

      – Д-друг… Дай сяду, потом скажу… Ой, моя роза! Не сломай… – Он с трудом усаживается и откидывается облегчённо на спинку кресла.

      – Где обитаем?

      – А-а?

      – Где ждут тебя? Куда едем?

      – Г-главный