Страна Соболинка. Владимир Топилин

тоже стыд-позор. Что делать? Да и жить до осени как-то надо, как к жене и детям домой на глаза появляться? Стараясь вылезти из воды сухим, он попытался свалить всю вину на Анатолия: пусть расхлебывает, он в дом девку привел.

      – Да уж, Толик, натворил ты дел, теперь нам отдуваться, – хлопая себе по коленке ладошкой, сказал он. – Жених! Выбрал бабу, всех обчистила! Вот хорошо-то, теперь всем на одной картошке до осени жить!

      Анатолий молчит, насупил брови: прав Шура, он во всем виноват. По его вине украли сумки с деньгами. Если бы только свои – полбеды, а вот деньги Веры – это уже серьезно. С Шурой можно разобраться: за его тридцать соболей он продаст мотор, лодку, карабин, кое-что из охотничьей утвари. Но Вера женщина серьезная, соболей у нее было больше, чем у Шуры… Да и перед Серегой неудобно. Как быть?

      А Шура осмелел, выпил еще одну стопку, теперь уже настойчиво упрекает друга: «Ты виноват, отдавай деньги за соболей сейчас!»

      Серега расставил все на свои места, поставил Шуру на место:

      – Кто у тебя соболей украл?

      – Клофелинщица.

      – А при чем здесь Толя?

      – Дык, он же ее снял в поезде, в дом привел.

      – А кто в вагоне ее колбасой да конфетами угощал? Ты ее хотел уговорить?

      – Дык, хотел, да Толик перебил.

      – А если бы она на тебя глаз положила, тогда как? Ты привез бы ее сюда?

      – Не знаю…

      – Не знаю… Да она бы тебя еще там, в вагоне, напоила, ты на вокзал приехал бы уже без сумки. Так что нечего на других вину сваливать, если рыльце в пушку. Меня тоже подчистили, но я никого не виню, сам виноват.

      – Дык, что теперь делать? – приложив ко лбу ладонь, спросил Шура. – Что дома сказать-то?

      – Не знаю, давайте что-нибудь сообща придумаем. Скажем, что у меня хату обокрали, пока на рынок ходили. Правдоподобно… Или еще что-то в этом роде.

      – Только никому не говорить, что было на самом деле, – заохал Шура. – А то меня Танюха прибьет!

      – Ну, как же! Мы не проболтаемся, а вот ты сам же ей и расскажешь! Так и будет, как в прошлый раз: у меня здесь сидели, вино пили, а потом в промхозе все говорили, что мы у тебя пару соболей выманили и пропили!

      – Да вы что, мужики! Да я… да мы… да не может быть такого!

      – Да ладно, чего уж, проехали… – Толик встал со стула. – Курить хочу! Где сигареты?

      Он зашагал по комнате, посмотрел на серванте, затем на кухне, чертыхнулся:

      – Вот чертовка! И сигареты прихватила, ни одной не оставила! Чтобы ее рак легких просверлил!

      – Да уж, такую просверлит… Она на Колыме опилки пять лет курить будет – и ничего! – наливая в стакан вина, хмуро проговорил Серега.

      – Сколько времени? Пойду спущусь в ларек, куплю пару пачек «Примы». Деньги есть у кого? – Толик полез себе в карман джинсов, наскреб мятую сотню и еще мелочь. – Ты смотри, в карман не догадалась залезть… – прошел в прихожую. – Вот змея!!! И шапки наши прихватила…

      – И мою тоже? – застонал Шура. – А шуба цела?

      – Шуба твоя на месте, и унты стоят. Видно, в сумку все не влезло или мода прошла.