Жестокая красотка. Владимир Колычев

когда такой камень на душе?

      Так хорошо начался день, так все было здорово, а он взял и все испортил…

      – Что там интересного? – спросил он.

      – Да так, – пожала плечами Мила.

      – Я знаю, это твоя душа на волю рвется.

      – На волю?! – Она с подозрением глянула на него. Видно, учуяла подвох в его голосе.

      – Сидишь, как птица в клетке…

      – Ну, клетка хорошая, мне нравится.

      – Может, на работу тебя устроить?

      – На работу?

      – Секретаршей. На очень хорошую зарплату.

      – К тебе?

      – Да нет, есть один хороший человек…

      Прохор действительно мог составить Миле протекцию. Устроить на хорошую работу и махнуть на нее рукой, чем не вариант? Он мог даже оставить ее в этой квартире – на месяц, даже на два. А может, и больше… Хватит с него любовниц, пора заканчивать с похождениями. Утром будет просыпаться с женой, ночью ложиться с ней в постель. И дети по вечерам будут общаться с отцом… Да, хватит с него.

      – Ты меня что, бросаешь?

      – Бросают тех, кого подбирают, – усмехнулся Прохор. – Я устрою твою жизнь. Ты ни о чем не будешь жалеть.

      – Я должна будут спать с твоим хорошим человеком?

      – Ну, если вдруг… Ревновать не буду.

      Прохор закрыл глаза. Ему смертельно хотелось спать. Сейчас он немного вздремнет, после чего «сделает ручкой» Миле. Да, с ней пора заканчивать.

      – Может, мне к Алику вернуться? – донеслось откуда-то издалека.

      Проваливаясь в сон, Прохор успел кивнуть. Хочет вернуться на помойку? Пожалуйста!..

      Проснулся он в той же постели. За окном светло, день еще не закончился. Милы не видно и не слышно. Прохор зевнул в кулак. Голова что-то тяжеловатая. Видно, со сна. Легкая тошнота. Бывает. На часах – половина десятого. Странно. В это время уже должно темнеть, а за окнами светло, как утром… Ну да, лето уже на носу, ночь идет на убыль.

      Он поднялся, оделся, прошел в гостиную. Милы там не было. Он повернул на кухню, но по пути скользнул взглядом по полу. Женской обуви не видно, сумочки тоже. Плащ на вешалке не висел. Прохор пожал плечами, вернулся в спальню. Открыл шкаф – пусто. А ведь он успел прибарахлить Милу… Неужели собрала вещи и уехала?.. Что ж, баба с возу, кобыле легче.

      Прохор услышал, как открывается дверь, и поморщился. Мила могла бы вернуться чуточку попозже, после того, как он уйдет. Быстро достал из-под подушки пистолет – может, это и не Мила вовсе. Может, Вагнер прислал своих «торпед».

      Но это был не Вагнер и не его братва.

      В комнату вошла Инна. Прохор угрюмо смотрел на жену. Любовницы здесь нет, так что с поличным его не возьмешь. А то, что он здесь, так, может, ему захотелось побыть в одиночестве. Объяснения он, конечно, найдет, только что-то не очень хотелось их давать.

      – Ты где ночью пропадал? – переступая порог, спросила Инна.

      – Как это где? – Прохор удивленно глянул на нее. – Дома ночевал…

      – У кого дома? У себя дома ты был вчера.

      – Какой вчера?.. Сегодня!

      – Да нет, вчера… – внимательно посмотрела