Железный регент. Дарья Кузнецова

необходимо. В конце концов, много ли надо, чтобы убить младенца? А защищать одного только наследника богиня отказалась – слишком явным было бы вмешательство. Почему с полусотней детей проще? Я не задавал подобных вопросов, да она бы и не ответила.

      Нет, тогда мы поступили верно. А вот что делать теперь?

      – Ну, и что все это значит? – вывел меня из порочного круга опостылевших мыслей хорошо знакомый голос.

      Я не заметил, когда ушли слуги, оставившие в память о визите чистоту и ненавязчивый запах душистых трав, разложенных по углам. А Рив всегда являлся бесшумно…

      – О чем ты? – спросил я нехотя. Разговаривать с ним не было никакого желания, особенно перед советом.

      – Про эту девицу. Зачем ты ее притащил? – Собеседник сидел в том кресле, которое парой часов ранее занимал Райд, и сверлил меня тяжелым пристальным взглядом.

      Ненавижу, когда он так делает.

      – Она талантливый бард, в Верхнем дворце она будет на своем месте, – я пожал плечами, делая вид, что не понял, о чем он.

      – Ивар, не держи меня за идиота, ладно? Я еще мог бы понять, если бы тебе просто захотелось молодого тела, девчонка хороша, а главное, чиста, тебе всегда нравились такие бедные овечки. Но твое поведение не поддается никакой логике! И давай мы сейчас пропустим ту часть, где ты заверяешь меня, будто относишься к ней так же, как к тому же Райду и остальным сирым и убогим, которых собираешь по всей Вирате!

      Ненавижу, когда он так выражается.

      – Или ты начнешь следить за своим языком, или я его тебе вырву, – процедил я, отвечая не менее злым взглядом.

      Настаивать собеседник не стал, скандалить – тоже; голос его приобрел увещевательные интонации.

      – Да ржа тебя побери! Нужно быть слепым, чтобы не заметить твоего особого к ней отношения. Это пока еще видели несколько слуг да мальчишка, но если ты продолжишь в том же духе, ничем хорошим подобное не кончится. Ты подвергаешь опасности себя, а значит, и наследника!

      – Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что делаю, – я поморщился в ответ. – Никакой опасности нет. Во всяком случае, не больше, чем обычно.

      – Ладно, допустим. Вряд ли кто-нибудь предпримет какие-то решительные шаги до представления наследника – не идиоты же они, понимают, что потом будет проще. Если ты пообещаешь, что твое помутнение закончится через десяток дней, я извинюсь и перестану трепать тебе нервы. Но я слишком хорошо тебя знаю, и что-то мне подсказывает, оно не кончится, так ведь? Ладно, оставим пока наследника, долг и прочее. Но девчонка, о ней ты подумал? Ты вообще представляешь, на что обрекаешь ее своим особым отношением? Ей здесь житья не будет!

      – В Верхнем дворце она в полной безопасности, – упрямо возразил я. Правоту Рива понимал, и все же…

      – И ты ее там запрешь, да? – язвительно протянул он. – Серьезно? Это что-то новенькое. Но мы вновь возвращаемся к вопросу: зачем она тебе? Влюбился? Проснулись отцовские чувства? То есть остального курятника тебе мало, недостаточно для реализации