Анти-Духлесс. Дмитрий Ненадович

И все. И, как говорится, с глаз долой. А потом всем этим злыдням можно будет еще и напиться на халяву, а некоторым (так и не избавившимся от привычки закусывать) вдобавок еще и наестся какой-нибудь праздничной едой. И все это под вяло-пьяно-сытое по-бранивание неких темных сил, так и не давших безвременно усопшему во что-то путное реализоваться. Через некоторое время отдельные личности из числа безутешных ни с того ни с сего вдруг начнут орать веселые пьяные песни. А почему бы и нет? Вам-то уже все равно все по-барабану. Даже эти глумливые могильные червячки, приползшие потерзать вашу измотанную амбициями оболочку, не вызывают у вас уже абсолютно никаких эмоций. Вы уже впали в состояние дзэн. Но это уже не ваша заслуга. При достижении финала так почему-то поступают все. Каждый, как говорится, дурак так всегда поступает. Испустит этот каждый дурак финальный дух, хлоп – и сразу в дзэн. И сразу становится мудрым. А вот надо было бы еще при жизни постараться. Попотеть изрядно, чтобы стать, наконец, вот таким вот излучающим спокойствие философом и созерцающим феномены трансцидентального сознания мудрецом. Глядишь, и сложилось бы все по-другому. И не пришлось бы, наверное, тогда так сильно огорчаться. Переживать так сильно, чтобы потом вот так вот взять – и в одночасье бездарно зажмуриться, мучительно вглядываясь в безвременье.

      Что же можно было бы предпринять, чтобы все было не так грустно? Вернее, чтобы было совсем все негрустно? Как обойти это неудачное сочетание ограниченности и амбиций? Чтобы обязательно: яркие лучи славы, мировая известность, обильные сопли фанатеющих поклонниц, живые цветы, фонтаны шампанского, бравурные гимны, торжественные марши, немереное количество бабла в зарубежных банках и всякое такое прочее? Все такое по жизни сопутствующее? Чтобы жизнь эта, в конце концов, удалась?

      Можно поступить очень даже просто. Для этого нужно использовать общечеловеческую тягу ко всему порочно-запретному. Тягу эту можно эксплуатировать где угодно: в театре, в балете, в живописи, в литературе и кино. И многие из тех, у которых эти неудачные сочетания черт характера по каким-либо причинам образовались, очень активно сейчас этой тягой пользуются. И всегда имеют оглушительный успех. А когда у них некоторые случайно оставшиеся еще в литературе и искусстве скептики спрашивают в недоумении; «Зачем вы эту порнографию все время показываете? Да еще с такой вот детализацией всяческих интимных подробностей? К чему такой примитивный натурализм? Где же тут искусство? Где его загадки и недосказанности?» Амбициозные, в бездарности своей, все время бодро так и почему-то одинаково всегда отвечают (видимо сговорились меж собой на каком-нибудь внеочередном съезде): «Это реальные пороки нашей жизни, а мы всегда за объективное отражение окружающей действительности. Пусть она не совсем приглядная ныне. Но она же такая и есть на самом деле! Не надо прятать голову в песок. Не должно быть у нас никаких недосказанностей! А во-вторых, никакая это не порнография. Порнография