Тамплиер. Предательство Святого престола. Юрий Корчевский

к постоялому двору идти было непривычно, в руке шлем за ремешок держал и без меча. Но встречные на тротуаре сторонились, пропускали. Нечаянно толкнув рыцаря, можно было получить кулаком в нос. Время полуденное, уселся обедать, размышляя, куда ехать. В Италию, в Папскую область, позже названную Ватиканом, где сейчас находится папа Бонифаций VIII, под чьим покровительством находятся все военно-церковные ордена, или в Париж, столицу Франции, где пребывает Филипп IV Красивый? Король молод, честолюбив, жаден и напрочь лишён принципов. Но именно он начнёт войну с рыцарскими орденами. Король полагал, что только он вправе иметь армию и ею распоряжаться, а получалось – на землях его обосновалась целая армия рыцарей, абсолютно ему не подчинявшихся, а руководимых папой римским. Непорядок! А главное обстоятельство – некоторые ордена богаты, а король нуждается в деньгах для ведения войны с Англией, этим известным врагом, да на балы, дворцы для себя, любимого. Самым могущественным и богатым был орден храмовников, тамплиеров иначе.

      Из нищих рыцарей после ухода со Святой земли орден быстро стал богатым, имел многие земли, дарованные сочувствующими ордену. Земли во Франции плодородные, пшеница растёт, виноград. Заработанные деньги тамплиеры пускали в ход, давали деньги под проценты, покупали новые владения. Конечно, деньгами ворочала верхушка ордена, в первую очередь Великий магистр.

      Александр решил – в Париж! Там король, там кардинал, ставленник папы римского, там Великий магистр. Нужно предупредить магистра, если повезёт – пробиться к кардиналу, а переговорить с королём не получится. Александр не простолюдин, но и не граф или герцог, а виконтов, каким был настоящий Огюст де Бриан, во Франции полно, наверное – не одна сотня. И допущены к королевской особе могут быть очень немногие, если монарх соблаговолит.

      Приняв решение, утром следующего дня покинул Гент. Дорога вела его через графство Вермандуа. За два дня он добрался до столицы графства, города Амьен. Что удивило, слева и справа от дороги видел не один десяток ветряных мельниц. На Руси они тоже были не диковина, но не в таком количестве. Наверное, было что молоть, урожаи зерновых на благодатных почвах выше, чем на суглинках родины.

      В Амьене Александр застрял на неделю. Вечером въехал на постоялый двор, ушёл спать, а утром проснулся от громких возгласов, потом раздался шум драки. В коридор не вышел, не его дело. А спустился в трапезную, а там несколько рыцарей пируют. Лица помятые, с синяками. Один из рыцарей к Саше присмотрелся:

      – Лицо мне твоё знакомо, брат. Ты не из Тулузы?

      – Ошибаешься, брат. Если мы могли встретиться, так на Святой земле.

      – Точно! Ты в Акре воевал.

      – Было дело.

      – Назовись.

      – Виконт Огюст де Бриан, – кивнул Саша.

      – Иди к нам, раздели стол. Хозяин, кувшин вина, лучшего бургундского! И не вздумай разбавить, прохиндей.

      Рыцари уже навеселе, и, похоже, загул со вчерашнего дня, судя по лицам. Не хотелось Александру присоединяться к хмельной компании – помнил он попойку после рыцарского турнира, а пришлось, иначе – обида. Да и поговорить хотелось, выяснить ситуацию внутри ордена. Саша хотел поесть и ехать