Лекарь. Ученик Авиценны. Ной Гордон

вас, – ловя ртом воздух, проговорила Агнесса, – не будет ли кто-нибудь так любезен позвать сюда моего мужа?

      – Я не могу оставить конюшни без присмотра, – пробормотал Эгльстан. – Пусть кто-нибудь другой идет.

      Все стояли и молчали.

      Агнесса полезла в карман и вытащила монетку.

      – Прошу вас, – повторила она и подняла монетку повыше.

      – Я исполню свой долг христианки, – сразу же отозвалась женщина, по виду явно из гулящих. Пальцами, как когтями, она вцепилась в монетку.

      Боль стала невыносимой, и это была еще не известная ей боль, не такая, как обычно. Она привыкла к резким сокращениям. После первых двух родов последующие у нее протекали тяжелее, но терпимо, и родовые пути стали свободнее. Перед рождением Анны-Марии и сразу после у нее случились выкидыши, однако и Джонатан, и следующий мальчик покинули ее тело легко после отхода вод, как выскальзывают из пальцев гладкие зернышки. За все пять родов она не испытывала ничего похожего на то, что происходило сейчас.

      «Святая Агнесса, – безмолвно воззвала она. – Святая Агнесса, помогающая овечкам, помоги мне!»

      Во время родов она неизменно молилась святой, в честь которой была наречена, и святая Агнесса ей помогала, но на этот раз ее окружила сплошная невыносимая боль, а младенец в утробе казался огромной пробкой.

      Наконец ее громкие вопли привлекли внимание проходившей мимо повитухи, старой карги, к тому же изрядно выпившей, и та с проклятьями выдворила из конюшни ротозеев. Вернувшись, она с отвращением осмотрела Агнессу.

      – Чертовы мужики положили тебя прямо в дерьмо, – пробормотала она. Но передвинуть роженицу было просто некуда. Старуха задрала Агнессе юбки выше пояса и разрезала исподнее, потом руками разгребла навоз на полу, освобождая место для младенца, рвущегося на свет, и вытерла руки о грязный передник.

      Из кармана она вынула пузырек со свиным жиром, потемневшим от крови других рожениц. Выцарапав немного тошнотворного жира, смазала себе руки такими движениями, словно мыла их, потом запустила два пальца, три, наконец и всю руку в расширившееся отверстие женщины, которая теперь уже выла, как животное.

      – Тебе придется вдвое больнее, мистрис5, – сделала вывод повитуха через пару минут, смазывая руки уже по самые локти. – Этот негодник мог бы укусить себя за пятки, если б ему вздумалось. Он выходит попой вперед.

      2. Семья и цех

      Итак, Роб пустился бегом в направлении пристани Пуддл-Док. На бегу до него дошло, что надо отыскать отца, и он повернул в сторону дома, где заседали старейшины цеха плотников, – всякий ребенок из принадлежащей к цеху семьи так и поступал, если требовалась помощь.

      Лондонская гильдия плотников помещалась в конце улицы Плотников, в старой мазанке – строении из столбов, перевязанных ветками и ивовыми прутьями, покрытом известью; каждые три-четыре года непрочный домик приходилось основательно подновлять. В просторном помещении цехового совета, за изготовленными самими старейшинами грубыми столами

5

Женский вариант обращения «мастер».