Метро 2035. За ледяными облаками. Дмитрий Манасыпов

давно с людьми общался вообще?

      – Заметно, да? Очень давно, неделю назад.

      – Ну да… Заметно. Ты, если за день человека три из себя болтовней не выведешь, день зря?

      – Прям с языка сняла. Ладно, потрындели – и хватит. Нервы расслабили заодно.

      Азамат даже согласился. Глупо или нет, а тяжесть, навалившаяся в селе, отпустила. Сивый не так прост, ни разу не рубаха-парень, как кажется. Ухо с ним востро держать, и больше никак.

      – Надо валить отсюда, – Костыль покопался на столе, добротном, старом, крепко сбитом. Извлек откуда-то примус. Самый настоящий примус и запас керосина к нему в большой стеклянной бутыли. Запах не обманывал, именно керосин. К примусу.

      – Насчет валить ты прав. Только… – Уколова, совершенно точно вспомнившая, что она есть полноценный старлей СБ, опять включила следователя. – Откуда у тебя продукт добычи и перегонки углеводородов, то есть керосин? И работающий примус, а? Не подумай чего плохого, но слишком много странного за день случилось. И еще – на кой черт ты его зажег?

      Азамат шмыгнул носом и снова не убрал обрез. Костыль, покосившись в сторону обреза с Азаматом, цокнул языком. И показательно щелкнул предохранителем откуда-то появившегося ТТ, смотревшего на Пулю из-под полы кожанки.

      – Прямо цугцванг какой-то…

      – Это детский мат, – Уколова положила АК на колени, направив на Костыля. – Вот так.

      – Я весь в ужасе, моя госпожа, – фыркнул Костыль. – И знаете от чего? От человеческой неблагодарности. Не я ли только что спас ваши жизни, не стоящие даже вашего же имущества, во-о-он от того?!

      Куда показал палец, было ясно без самого жеста.

      Ба-бах!!! Ворота уже не только гудели. Они чуть похрустывали удерживающими их штырями и кирпичами, держащими сами штыри.

      – Яркое подтверждение моих слов, не так ли?

      Азамат цыкнул слюной, убирая обрез. Уколова, помедлив, поставила автомат рядом, прислонив к стене.

      – Чудесно, – Костыль примостил на примус котелок, налил воды из пластиковой бутылки. – Если никто не против, то отвечу на вопросы. Пользуясь, само собой, исключительно литературным и красивым русским языком. Да, неделя для меня… это очень много. Придется потерпеть.

      Ба-бах!!!

      – Не дрейфь, красавица… – Костыль поправил котелок. – Металл и стена выдержали войну, двадцать лет всякого дерьмища типа непогоды, и сейчас еще простоят.

      – Еще?

      – Ориентировочно около часа. С поправкой… плюс-минус десять минут. Нам хватит времени.

      – На что? – Азамат уже стоял рядом со стонущим металлом. Судя по ударам, снаружи толкались все, не успевшие к основной раздаче. И много.

      – Поболтать, само собой. Чаем полакомиться с джемом. Собрать скудный скарб. И выехать к едрене фене отсюда нахрен!

      Так… Азамат посмотрел на него и вокруг куда заинтересованнее.

      Больше всего в «вокруг» привлекли рельсы, упирающиеся в ворота – близнецы трясущихся от напора голодающих сельчан. И что-то длинное и высокое, накрытое брезентом, стоявшее ровно посередке пакгауза.

      – Дрезина?

      – Она самая, мой первый встреченный