Браво, или В Венеции. Джеймс Фенимор Купер

Флоринда, – можно сказать, что, проявляя заботу о менее удачливых, богатые и счастливые тем самым не только выполняют свой долг, но и благотворно действуют на души людей.

      – Несомненно! Ничто не может принести столько пользы обществу, как правильное понимание всеми его гражданами своих обязанностей и своего долга по отношению друг к другу. Я полностью разделяю это мнение и надеюсь, моя воспитанница следует моему примеру.

      – Она счастлива, что у нее такие учителя, которые так искусно и так охотно передают ей необходимые знания, – ответила Виолетта. – Но теперь, после такого вступления, могу ли я надеяться, что сенатор Градениго выслушает мою просьбу?

      – Я всегда охотно выполняю твои невинные желания. Хочу только заметить, что иногда щедрые и увлекающиеся натуры все свое внимание сосредоточивают на каком-нибудь отдаленном предмете, не замечая, что вокруг есть иные, не только более близкие и более важные, но и более доступные. Делая добро одному, мы должны быть осторожны, чтобы не повредить многим. Вероятно, тот, за кого ты хлопочешь, родственник кого-либо из твоих слуг, который неосмотрительно завербовался в солдаты?

      – Если бы это случилось, я надеюсь, что у рекрута хватит мужества не посрамить чести знамени.

      – Может быть, твоя кормилица, которая тебя вырастила и, конечно, этого не забывает, просит устроить кого-то из родни на службу?

      – Мне кажется, все члены этой семьи давно уже пристроены, – смеясь, сказала Виолетта, – осталась разве что сама кормилица. Не устроить ли и ее на какое-нибудь почетное место?.. Нет, ни за кого из них я не хлопочу.

      – Тогда, может быть, просьбы о помощи опустошили твой кошелек? Или, может быть, женские капризы в последнее время очень дорого стоят?

      – Нет, нет! Я не нуждаюсь в деньгах, ибо ни одна девушка в моем возрасте не умеет должным образом хранить свое состояние. Я пришла к вам с более серьезной просьбой, чем вы думаете.

      – Я надеюсь, никто из тех, к кому ты благоволишь, не оскорбил тебя неосторожным словом! – воскликнул синьор Градениго, бросая быстрый подозрительный взгляд на воспитанницу.

      – Если бы кто-либо оказался так неосмотрителен, он понес бы должное наказание.

      – Меня радует твой ответ. В наш век появилось слишком много новых убеждений, и их нужно искоренять любыми средствами. Если бы сенат пропускал мимо ушей все эти новые сумасбродные теории, порожденные легкомыслием и тщеславием, они легко нашли бы путь к беззаботным умам невежественных и праздных людей. Проси сколько угодно денег, но не пытайся склонить меня к помилованию того, кто нарушает общественный покой!

      – Мне не нужны деньги. Моя просьба более благородного свойства.

      – Скажи мне ясно, без загадок, о чем ты просишь.

      Теперь уже ничто не мешало Виолетте высказать свою просьбу, но она все не могла решиться произнести ее вслух. Лицо ее то вспыхивало, то бледнело, и она умоляюще поглядывала на свою насторожившуюся и недоумевающую наставницу.