Записки о Шуре Холмове, или лихие девяностые. Александр Шушеньков

н и стали употреблять спирт «Ройял» – прекрасное дополнение к дружеской беседе.

      Сосед поразил меня музыкальным талантом (сыграл на балалайке «Чижика-пыжика»), феноменальной любовью к литературе (у него была книжка А. Конан-Дойла) и невероятной наблюдательностью.

      – Вы, я вижу, работаете санитаром морга, – сказал он мне после первого же стакана.

      – Да, а как вы догадались?

      – Пьете неразбавленный и не закусываете. Впрочем, это – пустяки. Хуже, что у вас есть жена и теща.

      Я изумленно вытянул лицо.

      – Это же элементарно, Отцов. Все пуговицы у вас на месте, значит, жена есть. Но под глазом у вас синяк – значит, есть и теща.

      – Как все просто! – восхитился я и налил по второй.

      Холмов довольно улыбнулся – он был восприимчив к похвальбе – и высказал пожелание приготовить хоть какую-то закуску. Пельмени, например.

      И тут страшный крик потряс коммунальную квартиру.

      Мы выскочили в коридор.

      В узком и тесном коридоре толпились все многочисленные жильцы коммуналки: пенсионер Мочалый, братья Рассольниковы, инженер Андрей Федорович Опанасов с гражданкой Нюх. Мочалый дергал запертую изнутри дверь туалета и тревожно вопрошал:

      – Гошка, ты живой?

      – Что происходит? – спросил Холмов.

      – Гошка в туалете заперся, – взволнованно ответил инженер Опанасов. – И не открывает. Может, помер?

      – Так это он орал?

      – Он.

      Все дружно навалились на дверь и вышибли ее. В темноте лежал без сознания, но со спущенными штанами Гошка Аквафрешев.

      – Надо воды! – выкрикнул Холмов и побежал на кухню. Тут же он вернулся и полил несчастного Аквафрешева.

      Через минуту Гошка открыл глаза. Первыми его словами были:

      – Какая сволочь свет в сортире выключила? Аж, сердце наружу выскакивает!

      Далее Гошка поведал, что случилось.

      В туалет он зашел по-серьезному делу. Сел, развернул газету. И вдруг в глазах потемнело. Ну, думает, зенки от натуги лопнули! Вот и закричал от ужаса, что ослеп. И от горя потерял сознание. А, оказывается, какая-то сволочь просто выключила свет, понимаешь!

      – Среди нас находится преступник! – выслушав Аквафрешева, произнес Холмов. – И сейчас я его изобличу! Всем оставаться на местах. Мой метод дедукции позволит мне немедленно найти негодяя. Прошу отвечать на мои вопросы. Пенсионер Мочалый, в каких отношениях находитесь с пострадавшим?

      – Он мне, как сын родной! – злобно сверкнул глазами старик.

      – Рассольниковы, у вас есть алиби?

      – Мы во время происшествия сидели в своей комнате и читали вслух роман «Идиот». Подтверждаем алиби друг друга.

      – Инженер Опанасов, вы разбираетесь в электричестве?