Спартак. Том 2. Рафаэлло Джованьоли

женщины, распустив волосы, бросились в храмы молить богов о помощи, на улицах раздавались возгласы плебеев, которые настаивали, чтобы требования гладиаторов выполнили и тем самым избавили город от угрозы ужасной резни.

      Меттий Либеон, бледный, с искаженным от страха лицом, заикаясь от волнения, изложил сенату требования Спартака. Сенаторы, бледные, как и префект, в ужасе смотрели друг на друга; никто не решался высказаться и посоветовать что-либо в такую опасную минуту.

      Воспользовавшись молчанием и замешательством сенаторов, военный трибун, храбрый солдат, весьма опытный в военных делах, командовавший четырьмя когортами, присланными несколько месяцев назад римским сенатом для защиты Капуи, попросил разрешения высказать свое мнение.

      Нисколько не поддавшись панике, он грубо, но красноречиво и весьма убедительно доказывал, что все требования Спартака не что иное, как дерзкие угрозы, имеющие целью запугать жителей города, а затем воспользоваться их страхом; что гладиатор не может и не станет штурмовать Капую и осаждать ее, так как город хорошо защищен прочными укреплениями, а войско, у которого нет ни скорпионов, ни таранов, ни катапульт, ни баллист, ни пробоев с серповидным концом, ни других осадных машин, не отважится на штурм города.

      Страх, обуявший трусливых, расслабленных капуанских сенаторов, тот страх, который за минуту до этого лишил их дара речи, заставил их прийти в себя; они вскочили со своих скамей, точно укушенные тарантулом, и все хором завопили, что трибун сошел с ума; ведь гладиаторы овладели Нолой за каких-нибудь два часа, а тогда их было куда меньше, чем сейчас, и вооружены они были гораздо хуже. В Ноле победители разрушили все дома, убили всех жителей: они, сенаторы, не желают жертвовать собой в угоду честолюбию трибуна: выслать из Капуи пять тысяч гладиаторов было бы мерой весьма благоразумной и осторожной. Это избавит город от опасности мятежа и резни. Приводились и другие подобного рода соображения. К этому присоединились и настояния собравшегося на площади народа, шумно требовавшего, чтобы предложение Спартака было принято и таким образом город был бы спасен. Меттию Либеону, не помнившему себя от радости, пришлось поставить на голосование поддержанное многими сенаторами предложение – согласиться на требования Спартака; это предложение было принято почти единогласно.

      Таким образом, пять тысяч гладиаторов, запертых в школе Лентула, были выпущены из города и направились к Спартаку, который расположился лагерем у подножия близлежащей горы Тифаты.

      Они были встречены радостными криками товарищей, сейчас же получили оружие и составили третий легион, командование которым было поручено Борториксу, а Брезовира назначили префектом конницы.

      Вскоре Спартак возвратился в Нолу, расположился лагерем и пробыл там около тридцати дней, ежедневно с увлечением обучая новый легион. В это время фракиец получил сведения, что претор Вариний пополняет солдатами свои легионы, намереваясь напасть на гладиаторов.

      Спартак