Звездная пыль. Владимир Лещенко

момент.

      Главный компьютер «Звездного черепа» не без труда переварил столь сложный софт. Но переварил.

      Правда, как оказалось, не до конца: когда прошел тестовый прогон и перезагрузка процессоров торпед, он сначала выключил свет в половине отсеков, а затем совершенно неожиданно вырубил управляющий блок вспомогательного реактора.

      (К счастью, бортинженер успел переключить систему на свой ноутбук.)

      Но дело было сделано: со свалившимся с души камнем капитан корсара увидел на мониторе контроля вооружения строчку коротких и длинных черточек всеобщего алфавита, означавшую – «Особый оружейный комплекс к применению готов. Ресурс – 14 выстрелов».

      Оставалось нажать пусковую кнопку, и капитан это сделал.

      Ворота шлюза распахнулись, и первая торпеда унеслась в пустоту.

      Флинт с почти физической болью глядел на то, как улетают в космос стоящие десятки миллионов изделия. Но что поделать – собственная шкура дороже.

      Вот первые три торпеды достигли расчетной точки, и ничего не произошло.

      – В чем дело?! – прикрикнул он на электронщика.

      – Что-то не срабатывает, сигнал плохо проходит, – забормотал Таблетти, словно пианист, барабаня по клавишам и высоко вскидывая руки. – Ой, совсем пропал! Мамма миа!

      Лангетти высокомерно фыркнул, отворачиваясь, всем своим видом говоря: «Ну что еще ждать от жалкого макаронника?!»

      Всем было известно, что Лангетти терпеть не мог Таблетти, а тот отвечал ему взаимностью.

      Неприязнь, которую питали друг к другу инженер-двигателист и инженер-электронщик, не была связана с личными отношениями.

      Всё дело в той вековой, если не тысячелетней вражде, которую питали друг к другу жители двух недалеко друг от друга отстоящих планет – Макарони и Макарены.

      Сказать, кто из них сильнее не любил другого, было трудно.

      Но большая часть, и Флинт в их числе, склонялась к тому, что Лангетти.

      Он даже распустил слух, что подлинное имя Таблетти – не Панталеоне, что в переводе с какого-то древнего языка означает «во всем подобный льву», а Панталоне, что значит – «штаны».

      Вот еще три торпеды достигают нужной дистанции. И вновь ничего!

      – Финита, капитан… – ошарашенно пробормотал Таблетти, недоуменно созерцая пляшущие цифры на экранах.

      У многих на лице отразилось невольное облегчение. Ведь прежде им, почти никому, не приходилось убивать себе подобных.

      – Повторный запуск! – скомандовал Флинт, стараясь сохранять внешнее хладнокровие.

      Увы, точно такая же судьба постигла и седьмую торпеду. Девятая взорвалась на полдороге. Двигатель десятой остановился всего в ста километрах от «Черепа». Десятую удалось инициировать, но не удалось активировать. Одиннадцатая…

      Таблетти бледнел всё сильнее, тем более что уже после восьмой неудачи кулак капитана Флинта оказался в опасной близости от его носа. Но это не помогло.

      Оставались еще две. Нет, теперь уже только одна. И она, кажется,