Охота на вампиров. Елена Топильская

над нами! – тихо сказал за моей спиной криминалист. И тут свет в секционной погас вовсе.

      Я инстинктивно вцепилась в обоих экспертов и задрожала. В темноте я не видела секционного стола, но ощущала, что от тела, распростертого на нем, идет мощная волна какой-то темной энергии. А может, у меня уже ум за разум заходил от усталости…

      В коридоре раздались чьи-то шаркающие шаги; в гулкой тишине морга они звучали как удары больших старинных часов и приближались вместе с каким-то тусклым, колеблющимся источником света. Мы все замерли, глядя на приоткрытую дверь секционной. Наконец на пороге показалась темная фигура в каком-то странном балахоне с капюшоном, низко опущенным на лицо, с оплывшей свечой в руке.

      Фигура постояла так некоторое время, подняв вверх свечу и пялясь на нашу застывшую группу, потом нецензурно выругалась, впрочем, вполне доброжелательно.

      – Опять, блин, напряжение скачет, – сказала фигура, – свет вырубили, черти. Я вам свечку принес.

      Тяжело ступая, фигура приблизилась к секционному столу и оказалась дежурным санитаром, с головой закутанным в плед. От него исходил явственный запах свежевыпитого, заквашенного на старых дрожжах, он и на ногах держался не совсем твердо. Но был полон решимости помочь нам. Пошатываясь, он склонился над самым лицом трупа, капая воском на край секционного стола, чтобы закрепить на нем свечу.

      – Фу-ты, ну и рожа, – сказал он, обратив наконец внимание на того, кто лежал перед ним во всем своем жутком великолепии. – Прямо упырь. Кто-то тебя уконтрапупил по всем правилам, – обратился он к мертвецу. – Кол осиновый прямо в сердце загнали, – бормотал он, разглядывая труп.

      – А почему осиновый? – спросила я осипшим голосом.

      – Да потому, что осиновый, что я, не вижу, что ли? – икнул санитар. Глаза у него закрывались; чтобы удержаться в вертикальном положении, он одной рукой ухватился за край секционного стола, а второй оторвал от стола только что тщательно закрепленную им свечку и поднес пламя к торчащему из груди трупа колу. – Вот, осина не горит без керосина… Свету-то не будет до утра. Может, спать пойдете?

      Мы все дружно замотали головами. Мне, например, еще не приходилось спать в одном помещении с вампиром. Остальные покойники в расчет не принимались, никогда я трупов не боялась, да и в морге мне приходилось уже ночевать, но почему-то именно этот труп внушал мне необъяснимый ужас.

      – Главное, чтоб в сердчишко попали, – санитар продолжал беседовать с трупом. По-моему, ему было просто не отойти от стола, иначе он потерял бы равновесие. – Чтобы кровососа обезвредить, надо точно в сердце попасть…

      – А если не попали? – уточнила я.

      – А если не попали, полежит-полежит и встанет, – пообещал санитар. – Но только ночью встанет; они ж света боятся. Как утро настает, так они и прячутся.

      Георгий Георгиевич поморгал, привыкая к обманчивому пламени свечки.

      – Между прочим, так раньше в мертвецких искали на трупах следы биологического происхождения, – заметил