Походы и кони. С. И. Мамонтов

внимательно осмотрел траву вокруг пня. Трава была не измята, даже капли висели на ней.

      В это время Ванька фыркнул и грива его встала дыбом. Я почувствовал, как первобытный страх охватил его и от него передался мне. Ванька повернулся на задних ногах и поскакал к орудию. Я же его не удерживал, а пригнулся, чтобы избежать веток. Когда я услыхал голоса наших, то сразу пришел в себя и перевел Ваньку на рысь.

      Что там? Пень горит и никого нет. Вы так скакали, что мы подумали, что вас преследуют.

      – Хм…

      До сих пор не могу понять, как это пень один, без людей горел под дождем? Это не был фосфорический свет гнилого дерева, а яркий огонь.

      Еще непонятно, как я мог скакать по лесу и не зацепиться. Лес там крючковатый. Там и днем-то не проскачешь.

Холера

      Поздно ночью мы все же нашли хутор и наш обоз. Пол дома был сплошь покрыт спящими солдатами: портные, сапожники, шорники и кучера, не было свободного места. Но под окном широкая лавка была почему-то свободна. Какое везение! Шагая через спящих, я положил седло в головы, накрылся шинелью и тотчас же заснул. Как раз подо мной лежал больной, который стонал и мешал спать. Помню сквозь сон, что хозяин давал ему пить. А я, к стыду своему, посылал его мысленно к черту.

      Когда я проснулся, было утро, солдат уже не было, кроме больного, который спал. Наши офицеры собирались пить чай за столом в другом углу хаты. Я полез в сумы за сахаром и неловко зацепил спящего. Он не шелохнулся. Я посмотрел на него внимательно – он был мертв. Конечно, чаепитие расстроилось. Позвали доктора. Он указал на седло и мою шинель.

      Кто здесь спал?

      – Я. Как вы себя чувствуете? Спасибо, хорошо. Покажите язык… Не приближайтесь ко мне. Нет у вас слабости и кровавого поноса? Доктор, объяснитесь, в чем дело?

      – Он умер от холеры, а вы провели ночь рядом с ним.

      Наступило неловкое молчание. А через четверть часа у меня появилась слабость и кровавый понос. Слабость увеличивалась. Доктор потребовал, чтобы я остался в обозе.

      – Ни за что на свете. Если я действительно болен, то нужно лечиться в городе. Там мой брат.

      Все стали меня уговаривать остаться, и я понял, что они боятся заразы и могут силой запереть меня в амбар, чтобы от меня отделаться. Я решил не спорить.

      – Хорошо, я останусь. Отведу Ваньку в обоз.

      Это решение всех успокоило, и меня оставили в покое. Я так ослаб, что не мог поднять седло, чтобы поседлать Ваньку. Пришлось вцепиться в Ванькину шерсть и, перебирая ее, поднимать седло. Я был близок к обмороку, холодный пот струился по всему телу. Я повел Ваньку не направо в обоз, а налево к Ставрополю. Сесть в седло я уже не мог, мне пришлось, как в детстве, влезть раньше на забор и оттуда в седло. Ванька понимал, что что-то не так, он стоял смирно. Я шагом пошел к городу.

      Вскоре наше починенное орудие меня догнало.

      Как ты? Почему ты не остался в обозе? Пошли к черту с вашим обозом. Это самый верный способ сдохнуть. Не бойтесь. Я поеду сзади и вас не заражу.

      Пока