Мир вашему дурдому!. Татьяна Луганцева

Она очутилась в саду, прошла по асфальтовой дорожке до ступенек, ведущих к двери с медной ручкой в форме головы льва. Как только она взялась за ручку, та открылась.

      Муза ожидала увидеть красивую, темпераментную блондинку с гонором, как описывала подруга. Но на пороге стоял высокий темноволосый импозантный мужчина. В одной руке он держал бокал, вероятно с коньяком. Муза растерялась. Хозяин дома посмотрел на нее, вопросительно приподняв бровь.

      – Простите… – холодновато сказал он.

      – Здравствуйте… – оробела Муза.

      – Привет. Ты кто? – довольно хамовато поинтересовался он и слегка покачнулся.

      Муза поняла, что он уже принял на грудь.

      – Я звонила… Я учительница.

      – Кто ты? – повторил он, словно не слыша ее и не двигаясь с места.

      Муза еще никогда не была в таком глупом положении.

      – Муза, – сказала она и покраснела от неловкости ситуации.

      – Кто? – удивился хозяин.

      – Муза…

      Мужчина сфокусировал взгляд на бокале с коньяком, словно думая, много он уже выпил или может себе позволить еще.

      – Интересно… Я вроде еще не очень много выпил. Мне вроде сейчас Муза не нужна. Я не творческий человек, так что ни Музы, ни Орфеи меня не интересуют, если честно…

      – Нет… Извините… Вы не так поняли! Меня зовут Муза. Муза Юрьевна Ромашкина. Меня так родители назвали.

      В глазах хозяина мелькнула тень улыбки. Он взмахнул бокалом:

      – Как? Муза Юрьевна Ромашкина? Обалдеть. А ведь ничего не предвещало, с утра, я имею в виду… – Он пошатнулся, и она невольно поддержала его за плечо.

      – Осторожно…

      – Извините, я немного не в форме…

      – Я вижу.

      Неожиданно за его спиной появилась женщина, одетая строго, но просто.

      – Это учительница музыки для Вики. Мы вас ждем!

      Хозяин снова взмахнул бокалом, чуть не расплескав жидкость.

      – Учительница музыки – Муза! Прикольно!

      Муза понимала, что он сильно пьян, но улыбка у него была очень обаятельная и светлая, и этого было не отнять.

      – Проходите, Муза Юрьевна! – позвала женщина, и Муза наконец-то переступила порог этого дома.

      Приветливая дама приняла у нее куртку и шапочку. Хозяин галантно уступил ей дорогу со словами:

      – Антонина, какие симпатичные учительницы бывают! Может, она и меня чему научит? Вдруг я еще чего не знаю?

      – Полноте вам, Григорий Георгиевич! Дочь услышит, – с укоризной ответила женщина и обратилась к Музе: – Идите за мной, комната девочки на втором этаже.

      Убранство дома тоже произвело на Музу прекрасное впечатление: мало вещей и много пространства. Они поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж и вошли в детскую. Комната поразила ее розово-сиреневыми обоями, занавесками с оборками в крупный горох, широкой кроватью под светлым покрывалом и белым ковром с пушистым ворсом. У стены стояло пианино. На ковре Муза увидела худенькую большеглазую девочку с