Я нарисую тебе сказку. Юлия Шкутова

не стал. А ведь Лиса была готова начать занятия с достойного отпора стихийнику.

      Окрыленная надеждой, что все пройдет хорошо, магиана предложила:

      – Студент Маурский, так как только вы являетесь здесь новичком и я не знаю ваших возможностей, то предлагаю нарисовать все, что взбредет в голову. Мне просто нужно увидеть, с чем придется иметь дело.

      С сомнением посмотрев сначала на магиану, а затем переведя взгляд на ватман, Корин неожиданно улыбнулся:

      – А чем рисовать?

      – Всем, чем захотите, – разрешила Лиса, с любопытством осмотрев стихийника.

      То, что он что-то задумал, не вызывало сомнений. Магиане даже стало интересно посмотреть на конечный результат. И всего через двадцать минут она смогла его узреть.

      Когда Корин применил заклинание иллюзии, Марилиса поначалу даже удивилась, зачем ему это понадобилось. А увидев довольное выражение лица стихийника, поспешила подойти к нему, чтобы рассмотреть получившийся результат. Да так и застыла, с трудом удержавшись от оплеухи.

      – Госпожа Марилиса, я закончил, – бодро отрапортовал Маурский. – Как вам?

      А Лиса так и продолжала молча смотреть на косо нарисованную огромную женскую грудь, трясущуюся так, словно она сделана из желе. Хорошо хоть, у стихийника хватило ума пририсовать еще и зеленую полоску, которая должна, видимо, изображать лиф платья. А в сочетании с родинкой, больше напоминавшей кляксу, сразу становилось понятно, кто стал жертвой художественных порывов Маурского.

      – Ну ты и псих. – Боевой маг с шестого курса неодобрительно покачал головой.

      – Только не говори, что сам был не под впечатлением от декольте того платья… – хмыкнул Корин, тем не менее не отрывая взгляда от лица магистра Дорской.

      – А может, он перезанимался или стихия ему мозг вскипятила? – предположила стихийница с пятого курса. – Наверное, нужно отправить на осмотр к целителям.

      – Тогда уж лучше сразу к лекарям душ, – поддержал ее идею еще один студент.

      – Тихо, хватит спорить. – Лиса наконец отмерла и осмотрела собравшихся спокойным взглядом. – Одар, будь добр…

      Ей даже не пришлось договаривать, а Вадейский, бросив презрительный взгляд на Корина, поспешил подать ей свой блокнот для набросков. Благодарно улыбнувшись ему, Марилиса присела на освободившееся пока место и погрузилась в рисование.

      Это был не полноценный рисунок, скорее набросок на скорую руку, но даже по нему стало видно ту пропасть между творчеством магианы и жалкими каракулями Маурского. Обступившие ее студенты тихо переговаривались, стараясь не мешать преподавателю.

      Отложив карандаш, Лиса сложила фигуру заклинания, накладывая иллюзорность.

      – О, а я думала, что этот шрамик у нее выше будет, – удивилась стихийница, рассматривая результат.

      – Все, я наконец понял свою ошибку в пропорциях! – воскликнул боевой маг. – Благодарю, госпожа Марилиса.

      – У вас, как всегда, даже небрежный набросок смотрится шедевром, –