Господин моих кошмаров. Александра Черчень

мужской голос под аккомпанемент женского смеха.

      Смирившись, я развернулась и, оперевшись о косяк, застыла у входа в гостиную.

      Здесь сидели другие диванные философы: в обнимку с гитарами и барабаном они спорили о музыкальных вкусах.

      Я плюхнулась рядом и решительно потребовала:

      – Сыграй что-нибудь.

      – Желание хозяйки – закон, – весело ответил гитарист и начал что-то наигрывать.

      Я откинулась на спинку дивана, слушая слезовыжимательную историю о том, что у любви села батарейка. Все было просто потрясающе еще минут двадцать, пока наш бодрый музыкант не заявил, что сейчас сыграет песню собственного сочинения. Нельзя сказать, что остальные обрадовались – поэт из нашего общего друга был откровенно паршивый.

      – Баю-ба-а-ай, засыпа-а-ай.

      Да это издевательство какое-то! В голове замелькали сплошь неприличные выражения, я резко встала и пошла на балкон. Грубо, конечно, но… Меня можно понять.

      На темном балконе, прямо с потолка, мне подмигнули знакомые глаза. На этот раз их было три.

      – Ну что, глюки… – я отсалютовала глазам бутылкой вина, найденной здесь же. – Еще чуть-чуть, и будет нам всем галоперидолу за счет заведения.

      – Думаеш-ш-шь?

      Звук на грани слышимости, мягкий, но я все равно вздрогнула как от удара.

      После улыбнулась, сделала глоток красного и спокойно сообщила в пустоту:

      – Я такими темпами совсем сопьюсь, и меня не только ты посещать будешь, но и белочки всякие. Выдержишь конкуренцию, а?

      Лишь смех в ответ.

      Белочек он за конкурентов явно не считал. Заглянув в бутылку, я решила, что зря.

      Пока я общалась со своим личным доктором Злом, глазюки на потолке решили, что внимания им маловато будет, и свесились на длинных щупальцах, выразительно хлопая на меня ресницами.

      – Все равно страшные, – по секрету поведала я им.

      Окно распахнулось от порыва ветра, и по лицу скользнул поток воздуха с незнакомым терпким запахом. Погладил по щеке, взметнул волосы.

      – Неубедительно, – насмешливо ответила окончательно потерявшая страх я. – Сегодня на редкость тихий день.

      И снова смех был мне ответом. Таки нужен нам, Мила, галоперидол.

      – Раз-два, раз-два-три, сколько можно не спать? Раз-два, раз-два-три, время глазки закрывать, – вкрадчиво пропели мне на ухо. На какой-то миг показалось, что кожу задели холодные губы.

      Сон навалился с новой силой. Время перед рассветом самое тяжелое. Он знает и пользуется этим.

      – Рано глазки закрывать, – я сильно ущипнула себя за руку.

      Он промолчал, но приставучий мотив песни-считалочки все равно звенел в голове.

      Как же хочется лечь, и всё… не быть, не думать, просто позволить себе отключиться. Но я-то знаю, что неведомой сволочи только этого и надо.

      Я назвала его Сноходцем.

      Я не знала, кто он и откуда пришел. Существует ли на самом деле, или это плод моего воображения? Я никогда его не видела. Различала лишь смутные тени, отзвуки