Башня Ярости. Книга 2. Всходы ветра. Вера Камша

как и положено, лежали под церковными сводами, а он предпочел небо с его звездами и ливнями. Эта ночь была звездной, да и Лебединый Огонь светил достаточно ярко, чтобы у меня сжалось сердце.

      Без сомнения, надгробие тоже было работой Клэра. Шандер, казалось, уснул у голубого костра. Я смотрела на высеченный из камня четкий профиль, слегка сведенные брови, разметавшиеся волосы. Странный памятник для государя, но то ли наследники Шани не осмелились возражать эльфам, то ли они понимали больше, чем понимают обычные люди.

      Я знала, что мой друг прожил довольно долго и вторая половина его жизни была относительно спокойной, другое дело, был ли он счастлив. Летописи утверждают, что да. Не считая Белки, у него было пятеро детей: три сына и две дочери, и никто из них не опозорил отца. Таяна процветала, первые набеги ройгианцев и северных гоблинов не казались чем-то опасным, в Арции и Эланде все шло прекрасно. Во время войны покой и мир кажутся недостижимым счастьем, Шандер и Илана его вкусили, нам с Рене не довелось.

      Я накрыла рукой каменную ладонь, словно дожидаясь ответного пожатия, но камень остался камнем, холодным и твердым, даже Клэру было не под силу его оживить.

      Вот мы и встретились, Шани Гардани, только ты меня не слышишь, ты больше никого не слышишь…

      Когда-то у меня было много друзей и среди эльфов, и среди людей, и среди гоблинов, но никто из них не был ближе Шандера и Астени, хотя Астени – это было другое. Мы едва не полюбили друг друга, а неспетое не забывается. Прошлое гибнет под копытами настоящего, но то, чего так и не случилось, умирает только вместе с нами.

      Я утонула в новой любви, но память об Астени осталась со мной, а вот с Шандером все было просто, как подснежник. Мы доверяли друг другу и понимали друг друга с полуслова, а то и вовсе без слов. Я избавила Гардани от финусов, а он не выдал меня даже Рене, хотя прекрасно знал, КТО я. Когда я встретила Сандера, мне показалось, что все повторяется и судьба послала мне второго друга, сделав залогом этого имя, ведь Шандером в Таяне называют Александра.

      Дружбы не вышло, вышло нечто иное, в чем я не могу разобраться, и, самое дикое, я сама не знаю, чего же хочу. Если бы я встретила Рене, все бы встало на свои места, но он исчез. Возможно, я скоро увижу Эмзара, Клэра, Романа, с ними можно говорить о Пророчествах и древних проклятиях, но не о том, чего сам не понимаешь, а Шани мне уже никогда ничего не скажет.

      Не знаю, зачем я позвала его по имени. Мы часто делаем бессмысленные вещи оттого, что нам очень хорошо или очень плохо. Над Высоким Замком подняло переднюю лапу с голубоватой звездой-Когтем созвездие Рыси, ветер шевелил замерзшие ветки, взрыкнула и замолкла сторожевая собака. Никого, только ночь, я и память.

      – Шани, если б ты знал, как я устала…

      – Ты вернулась, я всегда знал, что ты вернешься.

      – Шани?!

      – Геро, милая. Не пугайся, не удивляйся, а слушай. Меня можешь услышать только ты, и только если будешь одна. Успокойся, мир пока еще не рухнул. Только не снимай руку с моей руки.

      Голос принадлежал Шандеру, да и сердце меня не могло