Тобол. Мало избранных. Алексей Иванов

в караулы ходим, и заставы давно уже содержим на своём коште, – бубнил Савелий, глядя на читающего бумаги губернатора. – Оружье, кони, харч – тоже своё. Из Тобольска нам надобно токмо есаулов и полуполковника непьющего…

      – Помолчи, – Матвей Петрович махнул на Савелия рукой.

      Глаза Матвея Петровича сразу выхватили важные слова: «…и того ради во всём государстве на незнаемое число лет до новоданного указу, понеже в Петербурхе удовольствуются строением, запрещается любое иное каменное строение, и церковное, и комендантское, и партикулярное, под страхом прежестокого штрафования и высылки ослушников в столицу на угодное государю каменщицкое дело…» Вот те раз!..

      На письмо вдруг легла огромная корявая лапища Савелия.

      – Ты нас дослушай, боярин, – веско сказал мужик.

      Матвей Петрович не рассердился, а просто изумился этой наглости.

      – Батогов захотел? – спросил он, поднимая голову.

      – Ежели от тебя ответа не получу, меня свои мужики забьют.

      – Мы уже твоему секарю сто рублёв заплатили, чтобы до тебя долезьти! – рябой мужик кивнул на дверь, в которую вышел Дитмер.

      – Какому секарю? – не понял Гагарин.

      – Который народ от тебя отсекает.

      – Секретарю, остолопы.

      – Он сказал, что наши челобитные в печь засунет, коли денег не дадим.

      – Ну, говори, – смилостивился Матвей Петрович, отодвигая бумаги.

      Всё равно такой важный указ надо обдумать в спокойствии.

      – Ты Чередова турнул, так запиши нас в казаки вместо его служилых. Наш писарь уже реестру мужикам составил. Пять с половиной сотен. Почти триста подворий. Все православные, татар не взяли, раскольщиков нет.

      Беломестные казаки несли воинскую службу за свой счёт, а за это не платили податей. В беломестные казаки охотно записывались жители слобод. Слобожане всё равно сами оберегали свои селения от степняков, потому что служилые из Тобольска не успевали примчаться, когда обрушивался набег. Почему бы не скинуть тягло податей, если и так обороняешься своей силой?

      – Двести рублей, – сказал Матвей Петрович.

      – Уже нету, – развёл ручищами Савелий. – Секарь взял сто.

      – Ну не могу же я брать столько же, сколько мой секретарь, – хмыкнул Матвей Петрович. – Сообрази чего-нибудь. Только не новую запашку. Как «белое место» она мне без корысти.

      – Коров десятка три, – предложил Макар.

      – Не смеши. Мне, что ли, доить их в кабинете?

      – А помнишь, год назад в нашей слободе твой приказчик могильное золото покупал? – Савелий быстро перекрестился.

      – Помню. Хороший был клад.

      – Мы новый бугор нашли. Сами копать не будем, там черти под землёй, а указать можем. Пришлёшь своих холопов с заступами.

      – Ну, я подумаю, – неохотно согласился Матвей Петрович. – Посидите в Тобольске ещё недельку, я вас извещу. А теперь убирайтесь.

      Губернатора ожидали другие челобитчики.

      Только