Кодекс надежды. Наталья Александрова

а сама заперлась в кабинете и плачет, я слышала… Ведь такие книжки… Надя, приходи, возьми хоть что-нибудь!

      – Да? – Надежда не очень удивилась, поскольку уже поняла, к чему Вера клонит. Но взять книги… да у нее свои-то ставить некуда!

      – Надя, ты только посмотри! – теперь в голосе Веры звучали слезы, а у Надежды в памяти всплыло детство, и бабушка как живая встала перед глазами и смотрела строго – мол, что же ты, да как же можно от такого отказываться?

      – Ладно, – вздохнула Надежда, – приду.

      – Сумку побольше возьми! – посоветовала Вера.

      Надежда наскоро запихала книги на полку и побежала собираться. Оделась попроще – надо думать, в старых фолиантах пыли вагон, но все же подкрасила глаза и губы, чтобы было не стыдно на люди выйти. Достала из кладовки старую спортивную сумку, которая осталась от внука Сан Саныча Вовки, с которой он ходил на тренировки. Сейчас Вовка с родителями проживал в Канаде, где его отец работал по контракту, и возвращаться никто из них пока не собирался.

      Напоследок Надежда Николаевна взглянула на себя в зеркало, провела расческой по волосам и отправилась навстречу очередному удивительному и опасному приключению, которыми ее жизнь изобиловала вот уже несколько лет.

      Выйдя из лифта, Надежда столкнулась с соседкой Антониной Васильевной, которую все в их доме называли Недреманое око. Антонина Васильевна была весьма плотной комплекции, передвигалась с трудом, зато обладала отличным зрением и неуемным любопытством. Она знала по именам всех соседей, а также их родственников и знакомых, помнила номера и марки машин, породы собак и клички кошек.

      В теплое время года она бесконечно отиралась во дворе перед подъездом, зимой же оборудовала себе пристанище на балконе. Таким образом, она постоянно была в курсе всех посещений и передвижений. Жильцы относились к ней с осторожностью: с одной стороны, Антонина Васильевна могла сигнализировать мужу или жене, чем занимается дражайшая половина в их отсутствие, с другой – предотвратила пару-тройку квартирных краж, за что в ближайшем отделении полиции ее уважали и даже вручили какую-то грамоту.

      – Надя, ты куда это собралась с такой большой сумкой? – удивилась Антонина Васильевна. И поскольку Надежда замешкалась с ответом, живо провела анализ: – В магазин за хлебом – сумка слишком большая, на рынок за овощами тебя в выходной муж на машине возит, на дачу – так сумка пустая… В химчистку, что ли, за покрывалом?

      Надежда поняла, что придется ответить честно, в противном случае Недреманое око выдумает какую-нибудь историю.

      – Книжки? – протянула Антонина Васильевна. – А что? Сделай доброе дело. Я вот тоже любовные романы очень даже уважаю…

      Надежда едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Антонина Васильевна читает любовные романы? Ну надо же…

      – Надежда, – решительно продолжила соседка, – вот ты вроде серьезная женщина, но о чем только думаешь? Книги же тяжелые, много ли ты в такой сумке утащишь? Ты же не спортсмен-тяжеловес! Возьми у меня сумку