По следам литераторов. Кое-что за Одессу. Анатолий Вассерман

то время – всему населению Литовского княжества (не зря нынешние поборники увековечения отделения белорусов от остальных русских часто именуют себя не белорусами, а литвинами).

      В 17 лет Мицкевич поступил на математический факультет виленского – ныне вильнюсского – университета, но быстро перешёл на историко-филологический. Аналогичный случай в следующем столетии прокомментировал математик Давид Оттович Гильберт, когда узнал, что один из его учеников в итоге стал поэтом:

      – Ничего удивительного: для математика у него было маловато фантазии.

      У Мицкевича, впрочем, и с этим и с энергией, и с организаторскими способностями всё хорошо. Он организует во время учёбы общество «филоманов» и пишет романтические стихи, посвящённые свободе и грядущему освобождению Литвы и Белоруссии от России (то есть – в тогдашних политических обстоятельствах – восстановлению владычества Польши над ними). Исключительно похоже по направлению на ранние романтические стихи Пушкина. Дальше тоже параллели: одного ссылают на юг в мае 1820-го, другого – в начале 1825-го. Тут уместно вспомнить замечательную песню Бориса Оскаровича Бурды «Ссылка в Одессу». Мы, к сожалению, не нашли текст ни в его персональном разделе[96] на сайте «Барды»[97], ни вообще в Интернете, и цитируем по памяти относящийся к теме куплет:

      Не меньше пресловутого Дантеса

      На Пушкина был царь российский зол:

      Безжалостно сослал его в Одессу,

      И этим зверским актом на себя навлёк позор.

      А что? В Одессе жить поэтам жуть!

      У них другая точка рандеву:

      Любой умеющий писать хоть чуть-чуть

      Бежит немедля из Одессы в Москву.

      Впрочем, Пушкин в Одессе работал (пусть формально) в канцелярии генерал-губернатора Новороссийского края М. С. Воронцова, а Мицкевич – после «отсидки» в монастыре базилиатов в Вильно – прибыл в Одессу преподавать словесность (по представлениям XX века – работа идеологическая) в Ришельевском лицее. Сидел Мицкевич в связи с деятельностью кружков «филоманов» – любителей науки – и «филаретов» – друзей добродетели. Конечно, деятельность эта была скорее просветительской и – максимум – вольнодумной, а не подрывной (про терроризм вообще никто не слыхал). Но тем не менее показательно отношение министерства народного просвещения и лично министра – адмирала Александра Семёновича Шишкова: он разрешил практически всем бывшим узникам выбирать место службы[98]. Мицкевич и его приятели Ежовский и Малевский выбрали Одессу, причём Мицкевич и Ежовский выразили желание преподавать в Ришельевском лицее. Ходатайство было удовлетворено (!), да ещё и выделено 300 рублей ассигнациями на дорогу. Прекрасная иллюстрация нравов эпохи правления Александра I (а ведь это его поздний, а не либеральный период).

      Тут, конечно, сословность общества играла ключевую роль. Дворяне – «свои». В конце того же 1825-го декабристы с тем же чувством «своего» посвятили уже нового царя – победившего их в прямом военном

96

http://bards.ru/Burda

97

http://bards.ru

98

Венедикт Александрович Мякотин. «Адам Мицкевич. Его жизнь и литературная деятельность». СПб, 1898. Биографическая библиотека Флорентия Фёдоровича Павленкова «Жизнь замечательных людей». https://books.google.de/books?id=hM8DDQAAQBAJ&pg=PT26&lpg=PT26&dqчто+преподавал+мицкевич+в+одессе&source=bl&ots=_fZU1VWai4&sig=pFpfNDYwgdTvPUCDaoPCJmHgcds&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwjGudSVqKjRAhWF1SwKHQRCBzsQ6AEIPjAG#v=onepage&q=что+преподавал+мицкевич+в+одессе&f=false