Барбаросса. Михаил Попов

одиночестве, без свиты.

      – Воистину так.

      Камильбек поклонился самым почтительным образом.

      Салим повернулся к испанскому гостю:

      – Вот видите, дон Игнасио, мы хорошо защищены со стороны суши. Кабилы великолепные наездники, настоящие воины пустыни, морским разбойникам ни за что не пройти сквозь их порядки. К тому же их много: одному Аллаху ведомо сколько. А еще, – Салим слегка наклонился в сторону генерала, – как рассказывают, у них даже кони кусаются.

      Начальник стражи, обогнув бассейн, покидал пределы райского сада.

      – Всем раздеться, – скомандовал лейтенант, – снять колеты, кирасы, сапоги.

      – Сапоги?!

      – Да, мой милый Илларио, и сапоги.

      – В чем же мы пойдем?

      – Вот в этих войлочных туфлях, местных пастухов они вполне устраивают.

      – Но местные пастухи передвигаются пешком.

      – Мы тоже пойдем пешком.

      – До Мешуара – пешком?

      – Человек на лошади привлекает слишком много внимания. Тем более на лошади не пробраться через полосу колючего кустарника.

      Солдаты и сержанты, составлявшие стражу рыночной башни, откровенно потешались над людьми Мартина де Варгаса. Голые, босые, и в таком виде им предстояло сбегать до Мешуара и обратно. Лейтенант Тозено, оглядев странную команду, отрицательно покачал головой:

      – Нет, Мартин де Варгас, ты не победишь.

      Ответом ему был настолько яростный взгляд, что он предпочел не развивать тему.

      Набросив обыкновенные бедуинские накидки, скрывая под ними всего по одному короткому кинжалу, люди Мартина де Варгаса выбрались через потайную калитку в стене и скрылись под сенью густых зарослей низкорослой тунисской акации.

      – Теперь, когда мы одни, ваша милость, я хотел бы вас спросить…

      Шейх Салим мягким, извиняющимся движением прервал речь дона Игнасио. Тут же снова появился рябой прислужник с подносом сладостей.

      – Видите, генерал, Всевышний не пожелал, чтобы мои зубы сохранились в неприкосновенности до сей поры, но почему-то не отнял у меня вместе с зубами и страсть к сладкой еде.

      Генерал нетерпеливо поежился – слишком удобный возник момент для того, чтобы объясниться со старым идиотом начистоту. Пусть здесь и Восток, но времени нет, придется переть напролом, иначе явится начальник стражи, и тогда уж не поговоришь.

      – Вы расстроены, отведайте вот это ореховое печенье – горный мед, на коем оно замешено, воистину вещь целебная, клянусь печенью самого Ибн Сины.

      – Скажите, ваша милость, вы полностью доверяете вашему Камильбеку?

      От удивления старец выплюнул виноградину, которую держал в дряблых губах.

      – К чему такой вопрос?

      – От этого вопроса зависит, может быть, самая ваша жизнь, жизнь ваших детей, а может, и всего племени саалиба.

      Шейх сидел с открытым ртом, и было даже непонятно, понимает ли он то, о чем ему говорят.

      Генерал решил не снижать напора своих