Волны. Борис Борисович Петров

шащимися пятнами, и, пока это не прошло, ходила раздраженная, и ей не следовало попадаться под горячую руку.

      Мужчина уходил от девушки и заплывал далеко в море, обычно очень чистое и легкое – брел по песку, ухал в воду ласточкой, выбрасывал коричневые руки, соревнуясь в кроле сам с собой, и нырял до дна с открытыми глазами – они от соленой воды краснели. Он собирал красивые раковины и нес их девушке, которая прятала плечи под выцветшим зонтом, а иногда притаскивал ей рачков. Рачки были маленькие, они прятались в бежевые раковины и недоуменно шевелили крохотными ножками. Девушка загадочно улыбалась, глядя на рачков.

      Мужчина шел в море прямо с утра, когда вода еще не прогрелась. Женщина пользовалась ранним часом, чтобы безопасно загореть. Позже они шли купаться вместе – он входил в воду стремительно, напористо, и сразу нырял, а она – мелкими шажочками, растирая бедра и чуть повизгивая.

      Потом становилось жарко, пляж заполнялся битком, и передвигаться надо было осторожно, чтобы ни на кого не наступить. Между лежаками сновали голоногие разносчицы из баров, предлагали напитки.

      В это время они уже обычно не купались, но, когда вывесили красные флаги, даже девушке вдруг захотелось в воду.

      – Нельзя, – с сожалением сказала она. – Шторм. Смотри, какие волны.

      – Да, всех зовут на берег. Жалко.

      – Ух, вот эта какая высокая.

      Мужчина отпил пива, вытер пену с усов и сообщил:

      – А я люблю в шторм купаться. Здорово бывает покачаться на волнах!

      – Герой.

      – Не, правда здорово. Бросаешься прямо в волну, а она тебя несет, все в пене, и ты уже почти на берегу, встаешь и снова идешь к волне. Тут надо быть аккуратным. Если быть аккуратным, ничего страшного. Сплошное удовольствие.

      Девушка развалилась на лежаке. У нее сильнее всего обгорели плечи, и она лежала в рубашке, завязанной рукавами на пупке. У нее были грубоватые черты лица и короткая стрижка. Но тело у нее было красивое, особенно длинные, хотя и крупные ноги; она знала все про свои ноги, поэтому вытянула их, чтобы все могли окинуть взглядом и изящные лодыжки, и крепкие икры, и немного полноватые бедра.

      – Нет уж, – сказала она. – Если шторм, так и нечего купаться. Красные флаги видишь? Нельзя. Никто не купается.

      – Да я и не собираюсь, – сказал мужчина.

      – Да. Опасно.

      – А жаль. Я люблю купаться в шторм. Кувыркаться в волнах. Здорово это – волны.

      Девушка разозлилась.

      – Ну сходи, окунись, если хочешь. Что ты все твердишь про свои волны? Если хочешь, искупайся, ничего страшного не будет.

      – Ты же сама сказала: опасно, – напомнил мужчина.

      – О, господи. Да. Я так сказала. Все правильно. Не ходи купаться. Принеси мне лучше еще дайкири.

      – Тогда и я возьму, – согласился мужчина.

      Он встал и направился к бару, аккуратно пробираясь между рядами тел самой разнообразной расцветки, и стало видно, что не так уж он и молод. В воде он казался молодым и сильным, но, когда он пошел за коктейлем, сразу все стало видно: и его дряблые мускулы, и его свисающий живот, делающий высокую фигуру нелепой и странной, и его неуверенные движения. Девушка скосилась на столик рядом с лежаком и увидела, что он не взял очки.

      «Господи, ну что он хочет мне доказать?» – подумала она. – «Вот если бы он был таким принципиальным в жизни. А то – тряпка, тюфяк. Добрая, мягкая тряпка. А очки не берет. Хочет показать, что все прекрасно видит без очков».

      Мужчина пробирался к ней, держа в руках два запотевших бокала. Он протянул ей один и смахнул со лба пот.

      – Становится совсем жарко, – сообщил он. – Странно, да, девочка? Такое солнце и шторм.

      – Ты зачем не взял очки? – спросила она. – В следующий раз надень очки. Ты передавишь полпляжа.

      Мужчина виновато потупился.

      – Ладно, – кивнул он. – Буду носить очки. А что, кто-то недоволен?

      – Я.

      – Чем?

      – Тем, что ты не носишь очки.