Я, мой убийца и Джек-потрошитель. Нина Кавалли

он возит на дачу студенток для интимных развлечений. Нашлась даже пара отважных девчонок, не побоявшихся огласки и накатавших на Лучанского «телегу» в деканат и на кафедру. Только выперли из университета их, а не заместителя Судара.

      Ох и вляпались мои однокурсницы, крепко вляпались. Надеюсь, им повезет так же, как и мне во время практики: Лучанский их не тронет. Я готова проклясть Государя. Он каждому из нас назначил таких научных руководителей, что хоть в петлю. Может, это последнее испытание перед выпуском? Мол, если выдюжите, вытерпите монстров, то после окончания института с работой справитесь. Не знаю. Вряд ли помыслы профессора черной магии как-то касались заботы о нашем будущем.

      – А тебе кого назначили? – прервала бег моих мыслей подруга.

      – Мой научрук – Государь.

      – Наш монстр?! Сам?! Да ты гонишь! – в трубке раздался недоверчивый смешок.

      – А вот так, – вздохнула я.

      – Погоди, – зашептала подруга. – Он же никогда не берет девчонок… – на заднем плане послышалось какое-то оживление, голоса. – Столяров от Горгоны вышел, – взволнованно залепетала подруга. – Теперь я. Пока. До созвона.

      – Удачи! – только и успела пожелать я, когда на том конце услышала гудки.

      Раз развлекательные мероприятия накрылись медным тазом, я быстренько сгоняла в библиотеку, где прихватила пару книг про маньяков, зашла за пальто в раздевалку и уехала домой. Хотелось поскорее раскрыть полученную на руки литературу и узнать, чем грозит работа на Судара.

      Что вам рассказать о своем жилье? Дому, в котором обитаю с детства, тридцать лет от роду, то есть от года постройки. Моя однушка, требующая срочного ремонта, на который все равно нет денег, – на третьем этаже.

      Я отперла слабенькую входную дверь (смысла во второй, железной, нет: брать у меня нечего) и бросила рюкзак рядом с большим зеркалом в прихожей. Включила свет, сняла и убрала уличную одежду и, надев на ноги шлепки, потопала в душ освежиться и привести мысли в порядок.

      После водных процедур нацепила удобный спортивный костюм и побрела на кухню. Эх, хотела бы я однажды войти сюда и увидеть евроремонт. Куда там?

      На противоположных стенах висят два желтых шкафчика, где прячутся всякие мелочи и утварь, и такой же желтый столик ютится у мойки. Им лет больше, чем мне. Зато аж блестят: регулярно их протираю и мою. Обеденный стол не большой, а огромный. Надежный, довоенный, из натурального дерева. Выдержит все: удары, работу закрепленной на нем мясорубки, три моих веса. Это для массивного стола – так, семечки. Порой кажется, что он любую бомбежку переживет. А может, во время Второй мировой даже пережил.

      Что у меня тут еще? Обои-клеенка в цветочек, плитка бежевая. Из нового только холодильник и электрическая плита – самое необходимое, что только может быть на кухне. На потолок глаза б мои не глядели: краска на одном квадранте лупится и висит клочьями. Того и гляди в раковину падать начнет. Я глубоко вздохнула, глядя наверх. Денег на ремонт все равно нет, зря переживаю. От моих охов и вздохов ничего не изменится. Прошла